Ради таких моментов он и живет!
Будучи ученым до мозга и костей, он без остатка посвятил себя науке. Деньги — инструмент. Слава — глупость. Мораль — препятствие. Все это глупое, пустое, напускное. И только наука вечна!
Джодок Дойл понимал его, как никто другой, дав то, о чем он всегда мечтал. Пришло время отдать этот долг. Будет ложью сказать, что Суини не боялся. Но как говорил один из его помощников «Глаза боятся, а руки делают». Умный был мальчик. Жаль, болтал слишком много и не только в лаборатории.
Профессор так погрузился в работу, что пропустил тот момент, когда выстрелы и взрывы прекратились.
Три бойца в тяжелых скафах и два десятка сотрудников службы безопасности в штурмовых — вот и все силы, что наспех удалось собрать для защиты лаборатории и Центра Управления. Остальные бойцы корпорации оказались разбросаны по станции и сейчас бесславно гибли, не в силах противостоять абордажным и штурмовым группам дома Фобос.
Последняя коррекция. Девяносто девять процентов! Сто! Есть перенос!
В спину что-то с силой ударило, на консоль брызнуло красным и та пошла трещинами, заискрила. Реактивная пуля прошла через его тело и застряла в твердом пластике. Угасающим сознанием Суини с отстраненным интересом смотрел, как с шипением выгорает ее заряд.
И все же ему это удалось! Удовлетворение от отлично проделанной работы и легкое сожаление, что на этом все закончится — так встретил смерть профессор Белениус Суини.
— Этот спекся, — сообщила Джи, небрежно столкнув мертвое тело с рабочего места. — Жизненные показатели на нуле. А вот эти два, — кивок в сторону опутанных проводами медицинских капсул — еще ничего, кашляют. Только первый в искусственной коме, а второй только что пришел в сознание и просто притворяется.
Марк ее не слышал, буравя жадным взглядом лицо мужчины в самом расцвете лет. Так близко, стоит только руку протянуть.
— Вот и встретились… отец, — прошептал он одними губами.
— Дай мне, Марк! Ты обещал! — потребовал неуклюже прихрамывающий Северов.
Бой у лаборатории вышел коротким, но ожесточенным. Близкий взрыв гранаты не пробил броню, но повредил один из сервоприводов левой ноги его скафа.
Да и сам Марк обзавелся украшением в виде внушительной вмятины на левом наплечнике, полученной, когда личный щит скафа отключился. Два абордажника Северова и вовсе остались лежать в коридорах ядра станции. Еще четверо, но уже из числа бойцов дома Фобос, получили ранения различной степени тяжести.
— Он твой, — согласился Марк, отступив назад. Словно боялся, что может не удержаться.
— Кто в сознании? — Северов не спрашивал, а скорее просил.
— Молодой, — отозвалась Джи. — Тот, что в левой капсуле.
— Прекрасно! Просто прекрасно, — почти пропел Северов. — О лучшем я и не мечтал! — «Вырванная с корнем» крышка капсулы полетела в сторону. — Хватит притворяться, Джодок. Твое время пришло.
Лежавший в капсуле юноша открыл глаза.
— Северов.
— Он самый, — усмехнулся глава «Глоком». — Дано не виделись, Дойл.
— Почему ты с ним? — мысли Джодока метались. Память зияла провалами. Возможно, всему виной последствия переноса, но он не помнил, чтобы Северов был в длинном списке его врагов.
— Рудовоз L-105, - ответил Северов, почти ласково сжимая его горло. Джодок забился, силясь вырваться, но все было бесполезно. Северов одним рывком выдернул его из капсулы, держа на весу. — Как давно мне хотелось это сделать! Ну что, какого это, потерять все в шаге от успеха? Знать, кто виноват. Понимать, что все? Чувствовать, как жизнь уходит из тебя? Капля за каплей. Капля за каплей.
— Что тебе надо? — прохрипел Джодок, хватая ртом крохи доступного воздуха. — Мои активы, счета?
Северов слегка ослабил хватку.
— Ты умеешь воскрешать мертвых? Нет? Тогда мне нужна твоя жизнь. Только это и ничто иное… Марк, убей его! — Он небрежно кивнул в сторону старого тела Джодока.
— С радостью!
Прижав ствол винтовки к голове неподвижного Джодока Дойла Первого, Марк отрегулировал дальность и нажал на спусковой крючок. Голова просто взорвалась, порядком забрызгав его скаф.
— Один! — Северов вновь сжал руки и медленно наблюдал, как из тела молодой копии Джодока Дойла уходит жизнь. — Второй… Вот и все, — потерянно прохрипел он, отбросив от себя мертвеца.
Хлопнул еще один выстрел. Голова Джодока Дойла Два взорвалась, как это только что произошло с оригиналом.
— Так он точно не встанет, — пояснил Марк, но Северов его, казалось, даже не слышал, только бормотал с отстраненным ликованием «Все! Все! Все!».
— Вы двое, — повернулся Марк к уцелевшим абордажникам Северова. — Уведите его в Центр Управления.
— Все кончено, — сомнамбулой продолжал шептать глава «Глоком». — Столько времени… Все…
Поддерживая впавшего в прострацию босса, абордажники повели его к выходу. Вперив взгляд в их спины, Псих отстраненно погладил ствол одного из пулеметов и вопросительно посмотрел на Марка.
Преодолев приступ соблазна, Марк отрицательно покрутил головой.
Еще не время!
Эпилог
В разгромленной лаборатории царил легкий полумрак. Световые панели не работали и единственными источниками света оставались постоянно мигающие красным аварийные лампы, да несколько уцелевших консолей.
Тихий, едва слышимый звук нарушил царившую тишину. Дверь в скрытую нишу, спрятанную за резервуаром с биогелем, открылась совершенно бесшумно. Никакой сложной электроники, чистая механика, спрятанная в недрах декоративной переборки.
Джодок Дойл осторожно выбрался наружу, прислушался и довольно улыбнулся.
Получилось! Не так гладко, как он предполагал, но получилось! Белениуса немного жаль, но главное — это его новое, молодое тело. А то, что повторил один гений, сможет повторить и другой. Да и время у него есть. Много времени!
А сейчас, дело за малым — добраться до небольшой спасательной капсулы, спрятанной неподалеку, в самом ядре станции. К капсуле прилагается пусковая установка в скрытой шахте, ведущей прямо в космос.
Он обогнул резервуар с тошнотворного цвета биогелем и улыбка сползла с его лица. Возле входа в лабораторию лениво подпирала стену закованная в тяжелый скаф фигура.
— Добро пожаловать в мир живых, мистер Дойл, — поприветствовал Марк бывшего хозяина. — Но я сильно сомневаюсь, что вам понравится это возвращение.
— Я простой техник, мистер! Стреляли. Страшно. Я спрятался.
Дойл и сам понимал, насколько нелепо звучат эти оправдания. Но ничего более умного придумать не смог.
— Знаешь, отец, — доверительно сообщил Марк, — первым моим желанием было тебя убить.
— Отец?! — вскинулся Дойл, наплевав на маскировку. Всплеснув руками, он раздраженно хлопнул себя правой рукой по бедру. А левой осторожно потянулся к спрятанному за поясом на спине небольшому пистолету. Он не был левшой, но умел стрелять с левой руки не хуже чем с правой, а клон очень опрометчиво поднял визор шлема. Да и личный щит, похоже, выключил.
— Ты причастен к моему появлению на свет, воспитанию. Ты сотворил меня таким, какой я есть. Все это, — Марк обвел руками закованное в броню тело, — результат твоих трудов. Так кто же ты?
— Я хотя бы знаю, кто я такой! — презрительно бросил Джодок, продолжая активно жестикулировать правой рукой. — А что ты такое?
Ладонь левой руки легла на рифленую рукоять. Еще немного!
— Всего лишь брошенный ребенок, которого вырастили бездушным чудовищем, — ответил Марк, молниеносно выхватил парализатор и вдавил спусковой крючок, прежде чем Дойл успел выстрелить. — Джи, Псих, — позвал он, открыв нужный канал связи. — Тащите носилки. У нас тут раненый… Радуйся, отец. Твой сын готов вступить в наследство!