Я толкнулся глубже и повернул руку так, чтобы мой большой палец нашел ее клитор. Сперма сделала все скользким и легким, и я стал жестко трахать ее рукой, одновременно кружась вокруг комка нервов. Вскоре она стала отталкиваться, трахая мою руку с не меньшей силой, и, вот так, кончила со сдавленным криком. Я продолжал выжимать из нее каждую каплю удовольствия, прежде чем осторожно убрать свою руку.
Она растянулась на ступеньках, не оказывая никакого сопротивления, когда я встал у нее за спиной и осторожно поднял на руки. Я отнес ее в свадебном стиле в библиотеку, пинком захлопнул за нами дверь и посмотрел на камеру, расположенную над головой. Красная лампочка тут же погасла. Никто не стал бы наблюдать за нами. Ну, никто из тех, кто хотел бы пережить эту ночь.
Огонь в камине был потушен, но в комнате все еще было тепло. Я попросил прислугу ежедневно зажигать его для Молли. Она любила писать здесь, и я хотел, чтобы ей было комфортно.
Я усадил ее на край кожаного дивана, и она, затаив дыхание, наблюдала, как я встаю над ней и провожу рукой по ее волосам.
— Тебе не следовало поднимать меня, — мягко отчитала она.
— Тебе не следовало попадаться, — ответил я, а затем усмехнулся. — Но ты хотела этого, не так ли?
Она с трудом сглотнула, а затем кивнула, доставляя мне удовольствие своей капитуляцией.
— А теперь чего ты хочешь?
Я приподнял ее подбородок, так что ее лицо предстало передо мной как драгоценный подарок.
— Я…я хочу тебя. — Ее мягкий тон мучил меня.
— Чего ты хочешь от меня?
Горячий розовый румянец залил ее до самой груди. Ее красивые сиськи соблазнительно покачивались, такие аппетитные, что я не смог удержаться и потянулся к ним.
— Скажи мне, Молли, — призвал я ее, прикидывая их вес на ладони. Они были больше, чем обычно, а темные соски — более пухлыми. Я опустился на колени, ожидая, пока она заговорит. Наклонившись, поймал зубами один сосок и пососал его, в то время как мои руки потянулись к веревке за её спиной.
— Я хочу, чтобы ты трахнул меня снова, — тихо сказала она, запустив освободившиеся руки в мои волосы. Она глубоко вздохнула, как будто собиралась с духом. — Я хочу, чтобы ты трахнул меня снова и кончил в меня.
— У тебя появился новый кинк, принцесса? Добро пожаловать в клуб, — пробормотал я, наклоняясь, чтобы поцеловать ее.
Я просунул язык ей в рот, довольный тем, что запрет на освобождение внутри нее был снят. Молли действительно простила меня, заслуживал я этого или нет. Насколько я знал, она принимала противозачаточные в том захолустном городишке, где скрывалась от меня. Мне было все равно. Сегодня я собирался трахнуть ее до беспамятства и влить в неё спермы больше, чем она сможет вынести, чтобы она еще неделю пахла мной.
— Ложись на спину, принцесса. Позволь мне привести тебя в порядок, прежде чем я снова сделаю тебя грязной.
Мы отправились обратно в город с первыми лучами солнца. Пришло время начинать игру, а Виктору — узнать, что Молли жива и мы женаты. Сначала я должен был сделать это официально.
— Я не понимаю, — сказала Мэллори, выходя из машины рядом со мной. — Если твой отец пытается убить меня, разве, выставляя меня напоказ всему Нью-Йорку, ты не повесишь на мою спину еще большую мишень?
Мы стояли у здания суда, где нас ждал священник, чтобы официально скрепить наши клятвы. Для быстрого оформления документов потребовался всего лишь телефонный звонок.
— Мы пытались спрятать тебя, это не сработало. Единственный другой вариант — сообщить всем, что Кирилл Чернов женился. После этого любое действие против тебя, со стороны моего отца или кого-либо еще, будет рассматриваться как акт войны против братвы, и мы сможем отреагировать соответствующим образом. Выйдя замуж и показав свое лицо нашему миру, ты будешь в безопасности от Виктора. Смерть моей избранницы была бы воспринята как большая слабость. Не от моей руки, разумеется, — добавил я и ухмыльнулся, увидев на ее лице выражение ужаса.
— Боже правый, не знаю, хочу ли ввязываться во все это, — сказала она, побледнев. Я запечатлел поцелуй на тыльной стороне ее ладони.
— Слишком поздно. Это происходит. Смирись, принцесса. А теперь давай зайдем внутрь, пока кто-нибудь не попытался нас остановить. Не хотелось запачкать кровью твое платье.