Я подкралась к грузовику с открытым кузовом и заглянула внутрь. Должно быть, я выглядела ужасно. Моя голова кровоточила, а руки были красными, ободранными и покрытыми кровью. Мне нужно было как-то пробраться в салон.
Я как раз нащупала защелку, чтобы открыть заднюю дверь, когда раздался цокающий звук, от которого все мои нервы напряглись. Я замерла, на глаза навернулись слезы. В ожидании я напряженно разглядывала вмятины и царапины на поверхности металла перед моим лицом.
— Ну, Мэллори, это совсем не то, о чем мы договаривались, правда? — Николай звучал насмешливо, растягивая слова.
Моя зарождающаяся надежда дрогнула и умерла в груди.
Он подошел ближе и взял мою руку в свою. Я вырвалась и ударила его по голове, сдерживая крик от боли, которую это причинило моим поврежденным запястьям.
— Прекрати это, если не хочешь, чтобы я всадил пулю в голову каждому присутствующему здесь свидетелю, а потом сел в машину, сбил тот грузовик, который только что уехал, и покончил с тем водителем тоже.
Я не сомневалась, что он это сделает. Внутри Николая что-то сломалось, и я не была уверена, что оно вообще когда-либо было нормальным. Мой взгляд упал на дом на колесах, заправляющийся недалеко от нас. Мать прогуливалась со спящим ребенком, уютно устроившимся в переноске, тихонько напевая, пока отец заправлял бак.
— Хорошо. Я пойду. Я пойду с тобой. — Мой голос был болезненным скрипом.
— Я так и думал. Хорошая девочка, — сказал Николай, подталкивая меня к машине.
Окно все еще было опущено, и на нём виднелась кровь, оставшаяся после того, как я вылазила из неё.
Николай усадил меня на пассажирское сиденье, а затем обогнул машину.
— Из-за этого маленького трюка нам снова придется менять транспорт, — вздохнул он, как будто моя попытка побега была для него всего лишь мелким неудобством. Он сел с другой стороны и повернулся ко мне. — За какую часть тела предпочтешь быть привязанной на этот раз?
— Пожалуйста, только не запястья. Это больно, — призналась я.
Николай наклонил голову, обдумывая мою просьбу. Он потянулся за спину и достал толстую веревку вместо стяжки.
— Это лучшее, что я могу сделать. Советую не извиваться слишком сильно и не злить меня еще больше, если знаешь, что для тебя хорошо.
Он заставил меня наклониться вперед и связал мне руки на пояснице. К счастью, это не сдавило мои плечи и не причинило слишком сильной боли. Он вернул меня в сидячее положение, так, чтобы мои руки были надежно спрятаны за спиной, и пристегнул ремнем безопасности.
— Безопасность превыше всего, мисс Мэдисон, — сострил он, его хорошее настроение, похоже, вернулось к нему.
— Что с тобой случилось? — пробормотала я. — Что сделало тебя таким?
— А что? Ты думаешь, меня можно исправить? — Спросил Николай, встретившись со мной взглядом. — Я мог бы сказать, что это мое прошлое, поганое детство, мой отец, Кирилл… или просто дурная кровь.
— А это так? В этом все дело?
Он помолчал, прежде чем высунуться из машины и с сожалением покачать головой.
— План Б не сработает, если ты надеешься расположить меня к себе, Мэллори. Меня не волнуешь ни ты, ни мой брат, ни ваша гребаная история несчастных влюбленных.
— Что тебя волнует?
Слова сорвались с моих губ прежде, чем я успела обдумать, хорошая ли это идея — давить на Николая таким образом. Может, у меня было желание умереть, но я, похоже, не могла заткнуться.
Он проигнорировал меня, обошел машину и сел на водительское сиденье.
— Ну? — надавила я. Ага, однозначно желание умереть.
Он завел машину и выехал, рассыпая гравий во все стороны.
— Хватит вопросов, или я заткну тебе рот. Я тебя предупредил.
Он включил радио. Зазвучала тяжелая рок-музыка, и я отвернулась к окну. Оно было измазано кровью в том месте, где я ударилась об него головой. Я усилием воли закрыла глаза и постаралась не паниковать.
Кирилл придет за мной. Я ни в чем не была уверена, кроме этого. Кирилл придет за мной, и да поможет Бог Николаю, когда это случится.
Должно быть, я снова задремала. Когда я проснулась, мы медленно двигались, покачиваясь взад-вперед на грунтовой дороге. Я потеряла счет времени, которое мы провели в пути. Это мог быть как один день, так и три.
Голова раскалывалась. Вероятно, у меня было сотрясение мозга, и все тело болело. Я несколько раз ходила в туалет на обочине дороги, пока Николай держал меня на прицеле, и ела бананы, которые он мне подбрасывал. Мне было не привыкать к голоду, хотя последние несколько недель у Кирилла и стряпня Ольги избаловали меня.