Каллум уже смеялся в тот момент, когда Вик и Оскар вылезали из багги, сняли свои шлемы и стали осматривать повреждения.
Винсенты пытались снять ремни безопасности, но так, чтобы не упасть на голову и сломать свои гребаные шеи. Но если сломают, не велика беда.
Я соскользнула со скамейки и ступила на песок. Он быстро покрыл мои только что покрытые лаком ногти на ногах в новых шлепанцах, которые взяла из лобби отеля. Я провела языком по нижней губе и по-новому ощутила вкус своего блеска, он напоминал вишню и месть.
— Ладно, ладно, хватит вопить, — хихикнул Вик, зажигая сигарету. На мгновение я занервничала. Он курил, когда испытывал стресс. Но затем он передал сигарету мне, и я поняла, что это курение для общественной демонстрации. — Кэл, Хаэль вытащите их из багги.
Я смотрела, как мои мальчики принялись выполнять приказ своего босса. Немного нервничала по поводу мистера Винсента. Вероятно, это возможно, — не вероятно, но возможно — что он не знал о делах своей жены. В таком случае не уверена, что смогу перенести его казнь, которую Оскар устроил над Тоддом Кушнером.
Я переминалась с ноги на ногу, ощущая дискомфорт, что привлекло ко мне темный взгляд Виктора.
— Ты в порядке, женушка? — спросил он, поднимая бровь.
Я посмотрела в ответ на него и сделала затяжку. Ветер раздувал распущенные пряди вокруг моего лица, наполняя воздух сладким запахом персиков и ромашек. Я специально купила этот шампунь и кондиционер, потому что Каллум сказал, что для него я пахну персиками.
— Я в порядке, — кивнула своим подбородком на Винсентов, когда Кэл и Хаэль толкнули их на песок и им пришлось приземлиться на колени. Парни смело снимают с них шлемы, пока Корали — больше известная как Ли — рыдает и дрожит, а ее муж хмурится, глядя на нас, словно у него есть причины злиться. Эта поездка, этот багги, его одежда…вероятнее всего все оплачено деньгами от продажи маленьких девочек. — Корали, давно не виделись.
Она смотрела на меня, поджав губы и прищурив глаза, словно пыталась вспомнить, но тщетно. Я запрокинула голову назад, смех слетел с моих губ словно яд.
Она продала меня на изнасилование педофилом, и она же не помнит мое лицо? Даже Эрик помнил, а он был тем самым педофилом.
Я опустила голову, когда мистер Винсент — кто знает, как его, блять, зовут — начал бодаться и стонать.
— Вы могли убить нас! — огрызнулся, как будто бы нам было дело, если бы убили. Очевидно, он не понимает на чьей стороне сила в данный момент. — Я вызываю полицию.
Когда он потянулся за своим телефоном, Хаэль схватил его руку и сломал ее.
Это случилось так быстро, что я даже удивилась этому движению. Одна секунда, две секунды…мистер Винсент начал кричать, ветер и нежно бьющиеся волны океана уносили этот звук вдаль. Учитывая, что оставалось два дня до Дня Благодарения и всего лишь пять — до декабря, здесь было мило, тихо и одиноко.
Никто не услышит его криков.
— Зачем вы это делаете? — хныкала Ли, пока взгляд метался между мной и Виком. Лучшей ей не оборачиваться, иначе увидит лицо Каллума. Была причина, по которой он не умышленно заставил маленькую девочку наложить в штанишки в аквариуме. — Что вам нужно? У нас нет с собой никаких денег.
Виктор тяжело вздохнул и покачал головой, принимая протянутую мной сигарету.
— Всегда все сводится к деньгам, — сказал он, словно недоумевал только от одной такой мысли. — Кого, блять, заботят деньги? Мы здесь говорим о чувстве собственного достоинства и уважении человеческой жизни.
— Отличать правильное от неправильного, — добавила я, склоняя голову на бок и наслаждаясь плаксивыми карими глазами Ли. — Добро от зла.
Улыбка расцвела на моих губах, когда она заскулила и закрыла глаза, словно боялась. На самом деле она была в ужасе. Я тоже была в ужасе, когда звонила ей из антикварного магазина, умоляя спасти меня.
— Он всего лишь мой отчим, — я задыхалась, слезы катились по моему лицу большими, жирными, солеными каплями. — Мне страшно, Ли. Не позволяй ему навредить мне таким образом, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.
Однажды Ли прикинулась моей подругой. В притворстве она была хороша. Я верила всему, что она говорила, потому что хотела верить. Хотела друга, особенно кого-то с позицией у власти, кого-то, кто смог бы спасти меня от Памелы и Тинга. Оказалось, что все было ложью. Она была никем иным, кроме как токсичной сукой с комплексом жертвы.
— Я этого не заслужила, — хныкала она, заставляя меня закатить глаза. Ух-ты. Это уже даже не смешно. Это почти было похоже на то, что она на самом деле верила в то, что говорила. — Я — хороший человек. Пожалуйста, мы можем заплатить. Мы можем…