Машина, в которой я сидел, стояла на месте. Когда напряг слух, то не услышала ничего, кроме сверчков. Скорее всего, мы находились где-то в лесу. Не было пробок, отдаленного смеха, никаких голосов.
Для меня это не предвещало ничего хорошего.
Я думал о своих девочках. Обо всех, включая Хизер и…Бернадетт.
— Берни, — пробормотал, потирая лицо. Она, вероятно, сходила сейчас с ума. От этой мысли мне захотелось запаниковать. Если она отправится колесить по городу в поисках меня, то закончим тем, что ее саму убьют. Понятно, что Офелия намерена получить наследство Вика, учитывая все, что она сделала, чтобы заработать его. — Ау? — позвал я, но, конечно же, никто не ответил. — Кто вы, блять, такие? — выкрикнул дальше.
Это не повредит, верно? Либо я в глуши, либо кто-то обязательно меня услышит.
Я провел руками по стенам багажника в поисках места, где должны быть задние фары. Теоретически, если буду пинать в них, они должны выскочить. Я нашел то, что искал, но решил подождать, пока мы не тронемся, и только потом попробовать воплотить эту идею. Не стоит похитителю знать, что у меня есть туз в рукаве.
Были еще два варианта, как выбраться из багажника. Первый — трос открывания багажника, но он есть не у всех машин. Видимо, это старая машина, подумал я, облизав пересохшие губы. Скорее всего что-то винтажное, скорее всего она принадлежит команде Картера.
Черт. Как я позволил себе так облажаться?
Решил попробовать последний метод, поворачивая свое тело в узком пространстве, когда паника угрожала завладеть мной. Не делай этого, Аарон. Не позволяй своей иррациональной фобии помешать тебе вернуться к Бернадетт. Она будет так беспокоиться о тебе. Она может попасть в неприятности, если твоя задница не поспешит.
Кто бы не положил меня сюда, они явно спешили, потому что даже не потрудились связать меня. Большая ошибка. Хоть правая нога убивает меня, я соединил ступни вместе и пнул по заднему сиденью машины с каждой унцией силы, которая во мне была.
Святое. Дерьмо.
Боль взорвалась за моими веками, и я стиснул зубы, чтобы не закричать. Мне не нужно было, чтобы мой похититель знал, что я испытываю. Глубоко втянув воздух, я был готов снова пнуть заднее сиденье, когда услышал шаги снаружи вместе с парой голосов.
Повернулся, ставя ноги в направлении багажника. В зависимости от того, сколько там людей, я мог бы с боем выбраться отсюда. Или по крайней мере, умереть, пытаясь.
Щелчок ключа в замке, а затем багажник открылся, и я уставился на Кали Роуз-Кеннеди, Офелию Марс и Тома Мюллера с пистолетом в руке.
— Аарон Фадлер, — пробормотала Офелия, склоняя голову на бок, похожая на волка, наблюдающего за добычей.
То, как сильно Виктор похож на нее, тревожит. Тем не менее, в отличии от Виктора, у нее не было ни сердца, ни души. Смотреть в эти темные глаза, все равно, что смотреть в черную яму, готовую превратить вас в бессмысленную массу и стереть с лица земли.
Она пиздец как пугает меня.
— Офелия, — ответил я, настолько безэмоционально и спокойно, насколько мог. Это нехорошая ситуация, но меня хотя бы вытащили из багажника, так? Снаружи было темно, так что либо свет отключился на целый день и на следующую ночь, либо прошло не так уж много времени с тех пор, как меня забрали. — Рад тебя видеть, — глаза переключились на Тома, гадая, мог ли я выбить пистолет из его рук, прежде чем он выстрелит. Проблема в том, что, готов поспорить, Кали и Офелия тоже имели при себе оружие.
— Зачем ты притащила его сюда? — спросила Офелия, поворачиваясь к Кали.
Она смотрела на меня с грязно-карими глазами и ленивой улыбкой. Никогда не нравилась мне. Никогда. Мы ходили с ней в школу почти столько же, сколько с Бернадетт. Я точно знал, что у Кали была сложная жизнь, отец был алкоголиком, который бил ее и ее маму. Все же она — дерьмовый, мелочный человек, чья травма вылилась в нечто ужасное. Она мне просто чертовски не нравилась.
— Мы можем использовать его, — объяснила Кали, и до меня дошло, что она вполне вероятно могла быть тем человеком, который сбил меня на машине, погрузила в багажник и притащила сюда…где бы это ни было. На гонке много чего произошло. Вероятно, она смогла улизнуть, пока мне надирали задницу. Кэл был слишком занят, отстреливая людей, чтобы привлечь внимание. — Виктор заботится о нем, так же сильно, как о Бернадетт, — Кали нахмурилась, имя моей девушки слетело с ее губ словно яд. — Митч определенно исчерпал свою полезность, вам не кажется? Это сработает куда лучше.
Офелия лишь уставилась вниз на меня черными глазами, размышляя. По тому, как она изучала меня, можно сказать, что она никогда не считала, что я, или любой из других парней, могли быть ценными в борьбе против Виктора. Причина, по которой она так думала, состояла в том, что ее никто и ничто не заботило. Вероятно, она думала, что и ее сына тоже.