Вик встал, как будто думал, что его сейчас трахнут, но я просто повернулась, убежала в дом и поднялась по лестнице, захлопывая и запирая за собой дверь Аарона.
Вместо того, чтобы дать этим ублюдкам выступление на бис, я использовала собственную руку, чтобы доставить себе удовольствие и уснуть, моя задница саднила на фланелевых простынях Аарона.
Глава 18
Мы все решили взять выходной и расслабиться дома у Аарона, но девочкам все еще нужно было пойти в школу, так что в итоге я зевала на пассажирском сидении Бронко, на мне была пижама и толстовка Кэла. Аарон сначала высадил Кару и Эшли, а потом направился к школе Хизер.
— Мы скоро поедем домой? — спросила она на половине пути.
Слово «дом» стало триггером для чего-то во мне, и я вздрогнула. Этот дуплекс с Памелой и Найлом никогда не был домом. Кстати говоря… могу лишь представить, что делает Пэм без своего сообщника рядом. Честно, я удивлена, что она до сих пор не связалась со мной.
Это даже немного злит.
Денег, которые дал ей Вик, хватит на время, а потом она будет приставать ко мне, прося больше, вымогая у меня деньги в обмен на то, что Хизер останется со мной. Я знала эту женщину, она всего лишь эгоистичная, манипулирующая стерва.
— Почему тебе хочется вернуться туда? — спросила, чертовски надеясь, что она не скажет что-то ужасное наподобие «я скучаю по папочке».
Я всегда следила за их взаимодействием, как могла, но Тинг был лишь манипулятором. Не думаю, что Хизер вообще осознавала, что была в опасности рядом с ним.
Мы с Аароном обменялись взглядами, когда Хизер не ответила, тишина между нами становилась гнетущей и некомфортной.
— Мы можем забрать твои вещи, и перенести их ко мне домой, — предложил Аарон, сжимая руль татуированными руками настолько сильно, что его костяшки побелели. — Это поможет тебе почувствовать его своим домом? Мы даже можем купить тебе кровать, и ты будешь делить комнату с Карой и Эшли.
Я обернулась и обнаружила, что Хизер уставилась на свои колени. Она перебирала блестки на черепах на своих леггинсах, волосы свисали и закрывали лицо. Мое сердце сжалось от этого вида, потому что я могла сказать, что она ужасно и отчаянно расстроена чем-то.
— Наш дом, — начала она, и потом вздохнула. — С мамой и папой был последним местом, где я видела Пенелопу живой, — в глазах мелькали белые пятна, а сердце провалилось в желудок как комета, оставляя после себя кратер, который я не знала, чем заполнить. — К тому же, там ее комната и все ее вещи…
— Которые мы соберем, когда поедем туда за своими вещами, — ответила, задыхаясь и пытаясь не заплакать. Я уставилась в лобовое стекло, когда Аарон протянул мне руку. Я сжала его пальцы и благодарила гребаную Вселенную за то, что он вернулся ко мне, что он снова мой, что я никогда по-настоящему его не теряла. — Мы больше не останемся с мамой или Найлом. Ты не против?
Минуту Хизер не отвечала, и, когда я обернулась, чтобы посмотреть на нее, увидела, что слезы падают на ее леггинсы. Хотелось бы, чтобы она могла прочитать дневник Пен. Когда я открыла его, и увидела петли и изгибы ее красивого почерка, то услышала ее голос. Но как могу позволить Хизер прочитать его, когда он настолько ужасный? Как могу позволить ей листать эти страницы и обнаружить, что, когда Пенелопе было четырнадцать, она нарядилась в милый образ и пошла гулять со своими друзьями. Она выпила одно пиво. Для учеников школы Прескотт нет ничего необычного в том, что они рано начинают пить.
Как мне позволить Хизер прочитать о том, что случилось, когда она вернулась домой, как Тинг усилил свои нападения, перейдя от приставаний к изнасилованию. Как Пенелопа пыталась найти помощь. Как они винили длину ее юбки и то пиво из-за извращенного, поганого Найла.
— Пенелопа всегда с нами, Хизер, — сказала я вместо этого, мои руки дрожали. Как и говорила, волне была уверена, что у меня ПТСР[22] или что-то в этом роде. Но я же не могла пойти к психиатру и рассказать обо всех своих проблемах. Эй, да, итак, у меня всегда случались панические атаки, когда я говорила о своей мертвой сестре, но они значительно усилились, когда я закопала ее насильника живьем в кроваво-красном гробу. — Если ты думаешь о ней, помнишь ее и любишь ее, хоть она и ушла, то неважно, где мы живем или есть ли у нас что-то из ее вещей. Она живет сквозь наши воспоминания.
Хизер ничего не сказала, когда мы заехали на закругленную дорожку перед школой. Она открыла заднюю дверь, чтобы выйти и захлопнула. Когда она побежала, рюкзак ударялся об ее худое тело, и я слетела с катушек.
Уткнулась лицом в руки, когда горячие, соленые слезы стекали по моим щекам.
— О, Берни, — пробормотал Аарон, потянувшись и убирая волосы с моего лица.
В его словах слышала, как сильно он ненавидит видеть меня такой. Даже если родители сигналили позади нас, и мы должны были двинуться, он расстегнул ремень безопасности, чтобы наклониться вперед и до боли крепко обнять меня.
Вот, что я любила в нем: у него всегда была эмоциональная способность дать эти чувства, когда я ощущала пустоту внутри.
— Эй, — сказал он спустя несколько минут, когда большинство остальных машин проносились вокруг нас, ругаясь, крича и отмахиваясь от нас. Без шуток, родители детей школьного возраста просто охреневшие. — Я хочу дать тебе кое-что.
Посмотрела на него и поняла по выражению лица, что это нечто серьезное. Это не похоже на Хаэля и его «я хочу дать тебе что-то», а потом он достает свой член. Что, позвольте добавить, он сделал дважды за последнюю неделю.
— Что? — спросила, но Аарон лишь покачал головой, пропуская пальцы через своим каштановые волосы, когда сел обратно на свое место и привел Бронко в движение. По дороге домой начинался дождь, жирные капли превратились в град примерно в паре минут езды от дома.
Харлей и камаро все еще были на парковке, это говорило мне о том, что все пока что здесь.
Мне это нравилось — дождь, компания, ощущение уюта в доме Аарона, пока Хизер была в безопасности в школе.
Вытерла слезы рукавом толстовки Кэла, но, как только я и Аарон вошли через парадную дверь, глаза Оскара метнулись к моим, и я поняла, что он знал, что я плакала. Ублюдок, подумала я о нем, потому что у меня даже не было сил спорить.
— Ты в порядке, Блэкберд? — спросил Хаэль, когда прошла на кухню и обнаружила его, готовящего яйца, в одних лишь боксерах с прошлой ночи. Я кивнула, но не потрудилась объясниться, продолжая следовать наверх за Аароном в спальню.
Он закрыл за нами дверь, и мое дыхание внезапно участилось.
Это его комната в этом доме, но она почти моя. Так как мы официально снова сошлись, если я сплю здесь, обычно и он тоже. До этого Аарон либо спал в комнате с двухъярусными кроватями, либо на полу в комнате девочек. Даже когда он игнорировал меня и вел себя так, словно я — обуза в его жизни, он был сговорчив.
— Ты же не привел меня сюда, чтобы я тебе отсосала, не так ли? — пошутила, но Аарон лишь натянуто улыбнулся мне.
— Нет, — сказал он, открывая дверь своего шкафа и копаясь в случайном дерьме внутри него.
Там был какой-то старый спортивный инвентарь, грязная одежда, фигурки, к которым он, наверное, не прикасался с десяти лет. Я улыбнулась и скрестила руки на груди, плечом прислоняясь к стене рядом с дверью.
Аарон убрал хлам со своего пути, открывая небольшой стеллаж в углу. Это один из тех пластиковых, которые можно купить в любом универмаге, с маленькими выдвижными ящиками, набитыми всякой всячиной. Он открыл нижний и достал небольшую картонную коробку.
— Что это? — спросила я, когда он поднялся на ноги и повернулся лицом ко мне, держа коробку близко к груди. Аарон на мгновение закрыл свои глаза, словно пытался подготовиться к тому, что собирался сделать. Мой пульс участился, и я оттолкнулась от стены. — Аарон Атлас… — предупредила, когда он наконец открыл свои прекрасные глаза и посмотрел на меня.