У меня не так много вариантов, чтобы выиграть эту игру.
Кали посмотрела с натянутой улыбкой на ее окрашенных в розовый губах.
— В конце концов, я хочу, чтобы Офелия отдала тебя мне, — сказала она, пришлось на полном серьезе использовать каждую унцию своей воли, чтобы не скорчить гримасу. Отдать тебя мне? Я всегда принадлежал лишь Бернадетт. У Офелии нет власти подарить меня кому-то. — Не знаю, сделает она это или нет. Посмотрим.
Кали перестала разговаривать, когда звук открывающейся и закрывающейся двери эхом раздался по дому. Послышались тяжелые шаги, а затем Митч Картер появился в дверном проеме комнаты, темные волосы коротко подстрижены, челюсть двигается от разочарования. Как только он меня увидел, глаза вылезли из гребаных орбит.
— Какого черта? — спросил он, бросившись к Кали и вставая рядом с ней. — Откуда он блять взялся?
— Я нашла его в лесу после того, как он пытался сбежать, — промурлыкала Кали и мое тело покрылось мурашками.
Митч опустил на меня взгляд, словно очень сильно бы наслаждался, сдирая с меня кожу живьем.
— Ты ебучий кусок дерьма., — прорычал он, осматривая меня, словно пытался решить, что отрезать первым. — Этот ваш блондинчик-психопат убил четверых моих парней и взорвал Тимми к чертовой матери. Не говоря уже о том, что моя машина разрушена. Хорошая попытка, кстати. Вы, ублюдки, облажались, — Митч начал улыбаться, когда приблизился ко мне, игнорируя то, как напряглось тело Кали.
Он замер от звука шагов, а затем в комнату вошли Офелия и Том. Первая не выглядела радостной из-за того, что Митч здесь.
— Митч Картер, — сказала она, открывая блестящую сумку, которая подходила к ее синему платью.
— Да? — спросил он, оборачиваясь, чтобы взглянуть на мать Виктора.
Полагаю, мы были правы, когда поняли, что Офелия была ответственна за все дерьмо, связанное с командой Картера.
— Мне жаль это говорить, но придется с тобой расстаться, — Офелия рылась в своей сумочке, пока Митч вытаращился на нее.
— Какого хрена? Я надрывал свою задницу… — он не закончил свое предложение., потому что Офелия достала из своей сумочки малокалиберный пистолет с глушителем и выстрелила Митчу в голову.
Никто в этой комнате не выглядел удивленным, когда кровь забрызгала бледное лицо Оливии, а тело Митча рухнуло на пол.
Сквозной раны не было, так как пуля очень маленькая. Кто-то думает, что это делает оружие менее эффективным. На самом деле, не обязательно. Если пуля достаточно маленькая, она просто подпрыгнет внутри вас и хорошенько отделает. Видимо это именно то, что случилось с Митчем.
Кали, казалось, вообще не потревожило то, что ее парень лежал мертвым. Даже Том выглядел скучающим в этой ситуации.
— Приберись, — приказала Офелия, убирая пистолет, а затем указывая своей сумочкой на тело Митча. Крови не так много, но она вытекала из его головы и окрашивала деревянные доски пола. — Сегодня вечером у меня запланирован званый ужин, так что меня здесь не будет. Полагаю, ты остаешься? — она достала из сумки белый носовой платок и вытерла кровь с лица.
— Я бы хотела пойти на танцы, — рискнула предложить Кали, пожимая плечами. — Но кто-то должен следить за Аароном.
— Тебе не нужно идти на танцы, — поправила Офелия, переключая свое внимание на меня. — Если ты права насчет Аарона, то тогда нам больше не нужно использовать Бернадетт.
Она развернулась и ушла, словно разговор окончен, но Кали встала, сделала пару шагов, а потом Офелия бросила на нее взгляд с раздраженным выражением лица. Том просто следовал по пятам, как домашняя собачка, кем, очевидно, он и был.
— Мы все еще можем убить ее, — спорила Кали, жестикулируя своими розовыми наращенными ногтями. — Двух зайцев одним выстрелом, так ты точно убедишься, что получишь деньги.
Офелия не выглядела убежденной и не выглядела так, словно хотела спорить с кем-то, кого считала мелкой сошкой.
— Послушай сюда, моя дорогая. Когда ты станешь старше, то поймешь, что самый быстрый маршрут между двумя точками — это прямая линия. Мне не нужно убивать эту девчонку, чтобы мой сын охотился на меня в темноте. Я сделаю это, если придется, но мне нравится идея использовать вместо нее Аарона. Давай придерживаться этого плана, хорошо?
Она отвернулась, игнорируя протесты Кали, и я позже я услышал скрип лестницы. Где-то снаружи завели мотор, и до меня донесся звук шин по гравию.
Митч все еще лежал на полу, истекая кровью, пока Кали смотрела вслед Офелии с очень хмурым выражением лица. Она снова посмотрела на Митча и вздохнула.
— Господи, это, блять, отстойно, — проворчала она, опускаясь, чтобы взять его руку.
На каблуках и в шортах Кали потащила мертвого парня к двери в коридор. Спустя несколько минут я услышал ужасный звук чего-то, падающего с лестницы.
Сукин сын.
Это ничем хорошим мне не светит, совсем.
Я закрыл глаза и проверил крепления на руках и ногах, но они не поддавались, от слова совсем.
Если я собираюсь выбраться отсюда, мне придется использовать для этого одержимость Кали мной.
Глава 25
Хаэль Харбин
Бернадетт выглядела совершенно несчастной, когда вошла в гостиную в розовом коктейльном платье с оборками, которое мы украли в центре Фуллера. Верх был сделан из кружева и был почти полностью прозрачным, за исключением нескольких блестящих аппликаций над бледными буграми ее грудей.
Если бы не сложившиеся обстоятельства, я бы, вероятно, прямо сейчас кончил в штаны.
С учетом вещей… просто хотел убить кого-то. Желательно маму Вика. Какой же психопаткой она оказалась. Он убежден, что Аарон у нее, и, если честно, я не вижу, у кого бы еще он мог быть.
Если бы команда Картера поймала его, мы бы уже давно с утра получили его труп перед дверью, или же они бы позвонили нам, чтобы, если уж не пытать нас его криком, то, на худой конец, чтобы позлорадствовать.
Так что в этом замешано нечто большее.
Офелия-мать ее-Марс.
— Блэкберд, — прошептал я, потому что не мог видеть ее расстроенной. Это меня убивало. Мне не нравится видеть женщин расстроенным, точка. После всех ужасных вещей, которые мой отец сделал моей матери, я просто не мог терпеть это. Добавьте еще тот факт, что я безумно, с головы до ног, застрял в облаке любви к этой девчонке, и ее грусть просто съедала меня. Она вздохнула, держа в одной руке черные туфли на каблуках, и присела на лестницу, чтобы надеть их. — Это ведь хорошо, так? Если Аарон у Офелии, значит, он все еще жив.
— Мы не знаем наверняка, что он у нее, — сказала она, вставляя ноги в черные туфли с ремешками и застегивая их. — Даже если и так, не понимаю, как поход на зимний праздник поможет нам в этом.
Я опустился на колени рядом в наряде, который она выбрала для меня: черные брюки, пара ботинок и черная рубашка на пуговицах с белыми запонками в виде черепа и скрещенных костей. У всех нас были одинаковые наряды. Даже грустно, учитывая, что наряд Аарона лежал наверху, на его кровати, но я не мог начать думать, как нигилист.
Моя рука коснулась ее лица, и она закрыла свои глаза, прислоняясь ближе.
— Нам нужно пойти и показать всем, что мы все еще здесь, что мы не обеспокоены, что ничего плохого не случилось. Ты знаешь, как устроена школа Прескотт: они все — акулы. Одна капля крови и они впадают в неистовое безумие. Раз мы там, то можем поискать Кали или Митча, можем посмотреть, удалось ли мне поджарить кого-то маленькой бомбой в машине, — я выдавил ухмылку, но она не передавалась через мои глаза. Что было не важно, потому что глаза Бернадетт все еще были закрыты. — Если Аарон у одного из них или кто-то знает об его исчезновении, мы узнаем.
Бернадетт открыла глаза, а потом посмотрела на меня, и я увидел гнев, пылающий глубоко внутри.
Схватить Аарона — плохая идея.