Однако не было никаких причин откладывать свадьбу на потом. Другой день, другое время были непредсказуемы. А когда я чего-то хотел, я это делал.
Сегодня я хотел, чтобы Марипоса стала моей женой.
Я поднял руку, отогнул рукав костюма, и посмотрел на часы. Она опаздывала. Три минуты.
— Гвидо сказал десять минут, — сказал Рокко. Он и его жена Розария стояли в качестве свидетелей. Она сидела рядом с ним, покручивая браслет на своем запястье и наблюдая за мной.
Я встретился с ним взглядом, не желая оттягивать неизбежное. Его ухмылка начинала раздражать меня. Parla13. Говори.
Рокко повел плечами, поправляя свой костюм.
— Я этого не ожидал, — сказал он по-итальянски.
Мы вели наш разговор по-итальянски.
— Мы это уже обсуждали, — сказал я.
— Это было частью соглашения, — покачал он головой. — Мы обсуждали другую дату. Позднее. И вот мы здесь. Сегодня. — Наши взгляды встретились, и он переключился. — Ты не рассказал мне, как прошла встреча с ее семьей.
— Они ей не родственники, — сказал я. — Друзья.
— Она считает их семьей, — сказал Рокко, не заботясь о том, разозлил он меня или нет. — Они заботятся о ней. Она им доверяет.
— Насколько я знаю, члены семьи не должны пересекать границы амурных дел. — Кровь в моих жилах горела при мысли о Малыше Хэрри. Стрингс.
Он рассказал слишком много. Упомянул войну, чтобы разжечь любопытство Марипосы, хотя он и был ее частью. Малыш Хэрри был новым адвокатом Кэшела «Кэша» Келли, главы влиятельного ирландского клана. Как раз перед тем, как Малыш Хэрри взялся за эту работу, старый глава клана был убит, и Кэш занял его место. Вскоре он нанял Малыша Хэрри. Кэш называл его Малыш Хэрри, как и я. Я хотел, чтобы он знал, что я знаю все. Вскоре после этого он купил дом на Стейтен-Айленде для женщины, на которой я скоро женюсь.
Слишком поздно, ублюдок, я перерезал эти нити. Раз. Два.
— А, — сказал Рокко, улыбаясь все шире. — Один из братьев Райан заботится о ней.
Я снова посмотрел на часы. Семь минут. Я начал расхаживать по коридору. Женщинам нужно время, чтобы подготовиться, но часы тикали, и этот звук гулко отдавался в моей голове. Его нужно было заставить замолчать.
— Тебе не стоит беспокоиться, — Розария пренебрежительно махнула рукой. — Сомневаюсь, что найдется на свете женщина, которая смогла бы тебе отказать.
Мое замечание о том, что семья не пересекает амурные границы, было направлено и на нее. Рокко и Розария тоже заключили брак по договоренности, но их брак был в какой-то степени свободным. За эти годы она много раз делала поползновения в мою сторону. Рокко был мне как брат. А Розария была не в моем вкусе.
Кроме того, Розария еще не видела Марипосу. Она понятия не имела, насколько она другая, и Малыш Хэрри мог предложить ей то, чего я не мог. Историю без шрамов. Если Хэрри все испортит, его найдут в канаве, а может, и вообще не найдут никогда.
Одиннадцать минут.
— Я знаю, что опаздываю! — Ее голос донесся до меня через просторный коридор, каблуки торопливо стучали по мраморному полу.
Я обернулся и увидел, что Марипоса спешит ко мне, как будто на ней не было одного из самых красивых платьев, которые я когда-либо видел, и она не была самой великолепной женщиной в моем мире.
Руки Марипосы вцепились в платье, поднимая его так, чтобы не испачкать подол об пол.
«Разве ты не знаешь, женщина, что грязь - это то, что однажды оставит воспоминания», - хотелось мне сказать, но я промолчал. Все, что Марипоса покупала, она ценила, почти благоговела перед купленной вещью. Ей потребуется время, чтобы понять, что если ее жизнь полна новейших вещей, то она живет недостаточно долго, чтобы выносить их до дыр.
Шрамы на коже означали жизнь. Кровь на костяшках пальцев означала жизнь. Грязь на белой одежде означала жизнь. Жить - значит рисковать, даже если в процессе мы измараемся в грязи.
Вечерний свет падал на ткань, когда она проходила мимо окна, заставляя шелк светиться, а жемчуг и кристаллы сиять. Ее тонкая талия и ярко выраженные ключицы четко просматривались. Ее груди - единственная часть, наполненная жиром, которая у нее была на теле, - были приподняты вверх и покачивались, когда Марипоса пыталась поторопиться. Ее волосы были зачесаны назад, маленькие завитки обрамляли лицо. Стиль прически подчеркивал царственную посадку ее носа и мягкие черты лица, эти губы.