— А как тебе больше нравится?
— По имени — отчеству. — отрезала она строптиво.
— Ладно, хватит препираться. По имени — отчеству, так по имени — отчеству. — устало согласился он, — к делу ближе. Люське билет на тот свет ты подогнала?
Позади, послышался шорох, Соболь оглянулся, и встретился с сердитым взглядом Владки. Убедившись, что рынок остался далеко позади, она подалась вперед, обхватила локтями спинку его кресла, и спросила:
— Откуда ты знаешь?
Он задумчиво погрыз нижнюю губу. В то, что Влада хотела расправиться с мачехой, да еще и оставила слишком явное доказательство вины, Макс не верил. За короткое время их знакомства он успел понять, что она очень импульсивная и порывистая, однако, так подставиться всё равно не могла бы. С ножом не расставалась, это было её гарантией безопасности, а значит, оружие несостоявшегося убийства забрала бы с собой.
— Я много чего знаю. Где твой «самурайский» меч?
Она помолчала, наверное, размышляя, к чему он задал этот вопрос.
— У меня его нет. — честно призналась.
Максим хмыкнул. Время стоянки на сигналах светофора отнимало время, но пока за ними никто не гнался. Да и не вычислят мусора так оперативно факт знакомства девчонки из бедной семьи с криминальным авторитетом. Мозгов у них не хватит, сейчас эти дебилы начнут отрабатывать круг общения Влады и прикидывать, у кого она затаилась.
Рядом с ним она в полной безопасности.
— Верю. — слабо улыбнулся Максим, снова прибавив скорость на магистрали. — потому что он у меня.
Темноволосая голова появилась возле его плеча, в обсидиановых глазах мелькнула настороженность.
— Где ты его взял?
— Твоя версия? — ударил вопросом на вопрос он.
Она покусала губу. Размышлять ей Соболь не мешал, молча гнал джип в сторону выезда из города. И вдруг неожиданно обнаружил, что стал дышать чаще и глубже. От Влады исходила целая гамма запахов, пыльной одежды, шампуня для волос, но преобладал здесь стойкий аромат пышущей жаром кожи. С женщинами Макс чувствовал себя раскованно, и отродясь не испытывал неловкости в их присутствии.
А вот сейчас отчего-то ощущал легкий дискомфорт. Что-то волнующее, непонятное, разливалось по нутру, но самое странное, его охватывало возбуждение. Что еще за на хрен? Влада ни разу не в его вкусе, он не западал на мелких и костлявых девчонок вроде неё.
— Это не я. — наконец, прервала затянувшееся молчание Владка. — вчера утром она выгнала меня из дома. Я там больше не появлялась.
— Нож был при тебе?
— Не уверена. Думаю, я выронила его, когда уходила. Люся меня за шиворот хватала, и тот, дядя Ваня — участковый, там был.
— Если бы ножичек нашли в доме с твоими пальчиками, дело было бы дрянь. Но мусора тебя ищут, значит, Люська твоя на тебя напела. Пока у них нет главной улики, они ни хрена не докажут.
— Ты был там?
— Не я. — мотнул головой Максим, вдавив педаль акселератора до упора — впереди замаячила серая ленты загородного шоссе. — это не суть. Короче, я разрулю с этим. А ты временно перекантуешься у меня.
— Меня с работы попрут. Теперь уже точно. — вздохнула девчонка, перебираясь на пассажирское кресло возле него. — я же только что устроилась на рынок. Думала, накоплю денег, сниму квартиру или комнату в общаге. Потом буду откладывать на универ. А теперь опять скитаться без жилья и голодать…
Соболь ничего не ответил. Если уж по чесноку, он не собирался помогать каждой бездомной беспризорнице, в конце концов, есть же для этого приюты с ночлежкой и кормежкой. Но Влада стала исключением, проникся он к ней жалостью еще в тот злосчастный день, когда она едва с моста не сиганула. Увидел её, тоненькую, несчастную, и что-то екнуло в груди, разбилось вдребезги, и сладким сиропом тягуче хлынуло в сердце.
Как будто судьба дала какой-то знак, пока непонятный ему.
— Почему она тебя выгнала? Хата на кого оформлена?
— На неё. — отвернулась к окну девочка, нервно отскребая заскорузлую коросту с давнего пореза на ладони. — папа болел сильно, перед смертью Люська к нему всё бегала с этими бумагами, а он уже плохо тогда соображал. Переписал дом на неё. Мне лет мало было, опекунство она на себя взяла. Вроде как удочерила меня. Еще бы, деньги ведь платили за это. А я их в глаза не видела. Ходила в обносках, в новой школе надо мной все издевались. Я же не имела красивых шмоток, не могла похвастаться крутым телефоном. В гости никого не звала на вписки.
— Чего-чего? — нахмурился Максим, покосившись на неё. — чё еще за вписки?
Она покраснела, и взгляд в колени.