— Як цэ чого? Ногою турнув тай чого? Платы за тэ, шо пролыв, тай годи, — настаивала на своем женщина.
— Что пролил?! Откуда ты свалилась?! Мы тут в первый раз бежим! Чего пристала! Кто пролил, у того и требуй! — оправдывался Лу. Он догадался, что его с кем-то спутали, но доказать свою правоту не мог.
Стал собираться народ.
— Цэ ты, як скажэнный, нисся тай турнув цю посудыну з молоком. Дэ твий батько? Хай вин заплатыть.
— Да иди ты от меня с твоим батькой! Чего тебе нужно?! Никакого у меня батька нету. Молоко твое я не разливал. Спроси вон у Корешка! — кипятился Лу, тщетно пытаясь вырваться из цепких рук.
— Та нэ брэши! Якый ты брэхун! Я тоди городового поклычу. Хай вин найдэ твого батька, — женщина смотрела по сторонам, пытаясь найти полицейского. — Дэ цэ городовый?
Крестьянку начали поддерживать другие торговки:
— Тащи его в полицию!..
— На ярмарке найди околоточного!..
— Протокол надо составить!.. Протокол!
— Вэды його до батька, хай заплатить!
— Разобраться надо, разобраться, братцы!
— Что разбираться? За уши его!
Корешок видел, что его друг оказался в затруднительном положении: прибежит полицейский, Леньку схватят и будут спрашивать про листовки, про Кешку. Это заставило Корешка перебрать в уме испытанные уловки, начиная от заигрывания и до самой яростной атаки, на какую он был способен. Он заметался, подбегая к торговке то с одной стороны, то с другой и не зная, что предпринять, чтобы выручить товарища. Кое-как он протиснулся сквозь толпу, схватил друга за руку и стал тащить, надеясь вырвать его из рук женщины. Но та цепко держала Лу за ворот тужурки, и от помощи Корешка не было толку. Тогда он вытер ладошкой снизу вверх нос, подтянул штаны и с отважным видом, как маленький петух, стал наступать на крестьянку, задрав голову вверх и уставившись на нее отчаянным взглядом:
— Чо ты, землячка? Ослобони парня. Чо цепляешься? Не тронь его! Землячка, это не он.
Сильная деревенская женщина пренебрежительно поглядела на Корешка сверху вниз, ничего не ответила и продолжала высматривать полицейского. Но когда Корешок еще раз дернул Леньку за руку, она, сверкнув глазами, топнула ногой:
— А тоби чого? А ну гэть! Бачь, якый знайшовся земляк. Видкиля цэ ты такый?
Видя, что Корешок старается помочь ему, Лу усилил сопротивление. Он пытался укусить крестьянку за руку, приседал на землю, но все было напрасно.
Тогда Корешок подбоченился и перешел в смелую атаку:
— Чо ты, как рак, уцепилась? Чо тебе надо? Ослобони, а то я сейчас твою сметану трахну! — он схватил крынку, стоявшую на прилавке, и поднял ее над головой.
— Отпусти его, а то!..
Женщина, увидев сметану в руках у беспризорника, пришла в ужас. А Корешок уже бросил под ноги крынку и крикнул:
— На́ тебе!
Крынка разлетелась вдребезги. Сметана брызнула во все стороны.
— Хай вам бис! — всплеснула руками торговка, невольно выпустив Лу.
Этого только и нужно было ребятам. Воспользовавшись замешательством женщины, Лу выскочил из толпы и пустился бежать.
Уже на улице, когда они были далеко от злополучного места, Ленька признался:
— Смотрю, ты замахнулся, а у меня аж сердце екнуло: жалко сметану!
— Я хотел напужать бабу, а она такая вредная, как заноза. Ну, я и трахнул!
2
«Куда он мог деться? Не мог же он за это время удрать в центр города. Нет, он где-то здесь», — рассуждал контрразведчик, стоя недалеко от ванны, под которой находился Кешка. Он потоптался еще немного и пошел дальше.
Кешка лежал и трепетал, как сухой дубовый лист. Несколько минут, пока Прешиперский стоял рядом, показались ему бесконечными. Он начал мерзнуть. Услышав, что сыщик отошел, Кешка хотел осторожно повернуться на другой бок, ванна сдвинулась, и мальчик замер в неудобной позе. «Сейчас сыщик заорет: «Вылезай, дурак! Вздумал убегать!»
Только Кешка подумал об этом, как услышал скрип шагов, и в следующий миг край ванны приподнялся. Перед глазами на снегу стояли две ноги, обутые в соломенные боты. Кешка вздрогнул и услышал недоумевающий голос китайца:
— Чиво твоя тута делай?
Кешка, догадавшись, что это хозяин лавки, залепетал, сам не зная что:
— Моя мала-мала… так мала-мала…
Китаец понял, что именно про этого мальчугана его спрашивал русский «капитан». Он немного поколебался, потом опустил ванну и проговорил:
— Ладна, сиди!
Вдруг откуда-то появился взвод китайских солдат консульской охраны. Они ловили соотечественников и силой обрезали у них косы. Китайцы и маньчжуры загалдели на своем гортанном языке, лавки стали закрываться, заскрипели шарниры, захлопали ставни, залязгали засовы. Лотошники, схватившись за бамбуковые коромысла, бежали прочь с жестяного ряда.