Наконец я нарушаю молчание.
— На самом деле мы не так уж хорошо знаем друг друга.
Леора кивает в знак согласия, и я чувствую ее облегчение.
— Верно. Что бы ты хотел узнать обо мне?
На моих губах появляется улыбка, и напряжение немного ослабевает.
— Давай начнем с чего-нибудь простого. Какой твой любимый цвет?
Леора издаёт музыкальный смех — звук, который я уже жажду услышать снова.
— Знаю, знаю, это немного шаблонно. — Признаю я. — Но надо же с чего-то начинать.
Ее улыбка расширяется.
— Синий. Мой любимый цвет синий. А у тебя?
— Черный.
— Это не совсем цвет, ну да ладно.
Она бросает вызов.
— Какого цвета твое платье, Леора?
Я поднимаю бровь.
— Черного.
— Вот так.
— Тогда хорошо. А кроме черного?
Я приостанавливаюсь на мгновение, размышляя.
— Красный. — Почувствовав желание расширить границы, я добавляю: — Красный тебе очень идет.
Ее удивленное выражение не остается незамеченным, поскольку на ее лице появляется легкий розовый оттенок.
— Красный слишком смелый для меня. — Робко признается она.
— Смелый — это хорошо. — Говорю я и действительно.
Я представляю, как очаровательно она будет выглядеть в ярком красном платье, но, когда я смотрю на нее, на ее лице появляется неуверенность.
В тот же миг я решаю, что куплю ей красное платье для открытия отеля.
Я жду, что она спросит что-то в ответ, но она не спрашивает, и я продолжаю.
— Что ты любишь делать для развлечения?
Лицо Леоры озаряется.
— Я люблю читать. А ты?
— Работать.
— Это не считается тем, что ты делаешь для удовольствия. — Возражает она, и игривый смех возвращается.
— Ладно, справедливо. — В уголках моих губ появляется намек на улыбку. — Мне нравится готовить.
— Правда? Я что, понарошку выйду замуж за шеф-повара?
— Это еще мягко сказано. — Говорю я, и она улыбается. — Но должен признаться, я могу приготовить отличные блинчики.
— Не могу дождаться, когда попробую их.
Моя улыбка расширяется от ее слов.
А я не могу дождаться, когда приготовлю их для тебя.
Эта мысль застает меня врасплох.
Что, черт возьми, со мной происходит?
— Моя очередь. — Вмешивается она, и я внутренне благодарю ее за это. — Есть братья и сестры?
— Младший брат, Лиам. А у тебя?
Она на мгновение замешкалась.
— Нет, единственный ребенок.
Эта короткая пауза о чем-то говорит, и я откладываю ее в памяти, чтобы, надеюсь, спросить об этом позже.
Не заметив этого, я подъезжаю к отелю.
Возможно, это была самая быстрая поездка на машине за последнее время.
Я выхожу из машины и открываю дверь для Леоры.
Мой взгляд на мгновение задерживается на ней, вбирая ее в себя, улавливая, как она закусывает между зубами свою пухлую нижнюю губу.
— Увидимся завтра. Будь готова в двенадцать. — Говорю я ровным голосом, прежде чем отпустить ее руку.
Завтра не просто день — это день нашей свадьбы.
Я становлюсь мужем.
Независимо от того, будет ли это фальшивкой, мы все равно будем привязаны друг к другу в глазах других людей и в моих глазах.
— Спокойной ночи, Леора.
— Спокойной ночи, Лукас. — Шепчет она, и я смотрю, как она исчезает в отеле.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
ЛЕОРА
Я выхожу замуж сегодня.
Я до сих пор не могу поверить, что согласилась на это.
Реальность ситуации накатывает на меня волнами, каждая из которых нервирует сильнее предыдущей, и я не уверена, стоит ли мне пытаться убежать от волн или позволить им поглотить меня.
Глубоко вздохнув, я заставляю себя подняться и направляюсь в ванную, чтобы начать подготовку.
К моему удивлению, Софи и Аделина стоят там, одна держит сумку с косметикой, а другая — щипцы для завивки волос.
Я останавливаюсь.
— Что вы делаете? Я думала, вы собираетесь.
— Думаешь, мы бы пропустили, как наша лучшая подруга готовится к своему знаменательному дню?
Софи кладет щипцы для завивки волос на пол в ванной, а затем подходит и обнимает меня.
— Это не мой важный день.
— Ты выходишь замуж, настоящая она или ненастоящая. Это важный день. — Говорит Аделин.
На глаза наворачиваются слезы, и все мое тело, которое еще несколько секунд назад было напряженным, расслабляется при виде моих лучших подруг.
— Сейчас, сейчас, Habibti, не плачь. Прыгай в душ, а потом мы поможем тебе подготовиться.
Аделин вытирает слезинку, выскочившую из уголка моего глаза.
— Хорошо.
Мой голос срывается на шепот, но я делаю то, что она говорит.
Я шагаю в душ, позволяя теплой воде смыть все следы опасений и сомнений.
Я принимаю один из тех душей, в которых моют, скрабируют и бреют все подряд.
Почему я делаю это всё?
Не знаю. Это, честно говоря, комично, учитывая, что у меня не обычная брачная ночь.
Никто не будет сегодня заниматься любовью — особенно я.
Пока Софи сушит мои волосы, я вспоминаю вчерашний день — удивительный и приятный.
Ужин с Антуаном был восхитительным.
Он, несомненно, самый милый мужчина из всех, кого я когда-либо встречала, от него исходит чувство знакомства.
В его глазах есть мягкость, которая заставляет меня чувствовать себя уверенно, как будто он видит во мне что-то стоящее.
Поездка домой с Лукасом тоже не была совсем уж неприятной; более того, она оказалась довольно хорошей.
Хотя все началось с некоторой неловкости и молчания, в конце концов он завязал разговор, пытаясь узнать меня получше.
Во время нашего разговора он проявил миловидность, которая меня удивила.
Он даже улыбнулся, и, о боже, его улыбка.
Ее можно описать только одним способом: прекрасная.
Неудивительно, что он держит ее под замком.
С такой улыбкой он мог бы захватить весь мир, но, если честно, так даже лучше.
Перед ворчливым Лукасом легче устоять: его хмурый вид действует как буфер.
Но улыбающийся Лукас...это совсем другая история.
Улыбающийся Лукас заставляет меня желать чего-то.
То, чего я не должна хотеть от мужчины, который, по сути, является незнакомцем.
Так что, возможно, будет лучше, если он останется грубым и отстраненным.
Это защитный механизм. Я понимаю.
В глубине души я хочу узнать его историю, но не могу.
Неизвестность служит защитой, не позволяя мне принимать глупые и опрометчивые решения, например, начать получать удовольствие от общения с мужем.
Я изучаю свое отражение в зеркале, находясь под впечатлением от работы девушек.
Аделин, гуру макияжа, умело добилась мягкого, сияющего, бронзового образа, а Софи, мой парикмахер на этот день, мастерски создала вьющуюся прическу, наполовину поднятую, наполовину опущенную.
И наконец, я надела безупречное белое платье, купленное всего два дня назад.