Я допила бутылку воды, ожидая, когда Эми вернется ко мне. Не то чтобы я была уверена, что она собирается дать мне какой-то реальный совет, что делать с Пенном и его друзьями. Я все еще думала, что лучше всего будет для меня никогда больше с ними не встречаться.
Я находилась здесь, чтобы наблюдать за домом. Мэр собиралась кое-что отремонтировать в доме перед своей ежегодной вечеринкой в ноябре, и ей было необходимо, чтобы кто-то присматривал за строителями, декораторами, которые будут время от времени появляться. У меня было лишь смутное представление, что на самом деле будет происходить в этом доме, но передо мной стояла задача, просто предоставить им доступ в дом. У меня в почте был список, что должно было начаться в понедельник. В остальном я могла полностью наслаждаться жизнью в Хэмптоне.
Дверь со щелчком открылась, отвлекая меня от мыслей, и я выпучила глаза, увидев Пенна, входящего в гостиную. Я повесила трубку и вскочила на ноги, решив перезвонить Эми позже.
— Ты все еще здесь, — выпалила я.
— Да, — ответил Пенн.
— Мне показалось, что вы уже уехали.
Он выгнул бровь, и мой взгляд прошелся по его стройному телу. Я никогда не видела его в другой одежде, не в костюме и голым. Сегодня он был одет в комфортную одежду — небесно-голубое поло, брюки цвета хаки и мокасины. В моих воспоминаниях он всегда был в костюме. Странно было видеть его таким. Хотя... он все еще выглядел чертовски сексуально. Черт бы его побрал.
— А мы и не уезжали. Только что позавтракали. Я бы разбудил тебя, но решил, что тебе нужно поспать после вчерашнего.
Я рассеянно провела рукой по спутанным волосам.
— Скорее всего, да.
В этот момент Кэтрин влетела в гостиную.
— Доброе утро, Натали, — сказала она с улыбкой. — Мы принесли тебе пирожное из ресторана. Поешь, а потом переодевайся. У нас имеются планы. — Кэтрин сунула мне в руку белый бумажный пакет.
— Спасибо, — машинально ответила я. Я была удивлена, что они вообще обо мне вспомнили. Не то чтобы я хотела пирожное. Меня все еще немного подташнивало от алкоголя. Я хотела тост и таблетки от похмелья.
— Конечно. Не забудь купальник. Тебе он понадобится.
Кэтрин умолкла, как будто вчера вообще не пила спиртного. Ларк и Роу следовали за ней, кивнув мне. Затем в дверях появился Льюис в таком же виде, как и Пенн, криво улыбнувшись.
— Привет, Натали. Ты чувствуешь себя лучше? — Спросил Льюис, подходя ко мне ближе.
— Ну, не совсем.
Пенн свирепо посмотрел на Льюиса, будто его присутствие рядом со мной раздражало. Это было почти смешно. Если бы я не чувствовала себя настолько не в своей тарелке с ними всеми.
— Это очень плохо. Может я приготовлю тебе завтрак.
— А ты умеешь? — Спросила я. Этого я никак от него не ожидала.
— Пока я рос, учился готовить вместе с мамой.
— Ну, ты не обязан этого делать. Я сама могу приготовить себе завтрак.
— Даже не беспокойся об этом. — Льюис направился на кухню. — У тебя же нет пищевой аллергии, так ведь?
Я растерянно покачала головой. Что здесь происходит? Я думала, что прошлой ночью мне приснился какой-то странный сон. Друзья Пенна тусовались со мной, чтобы досадить ему, но теперь они вели себя так, будто...я была почти одна из них. Будто я принадлежала ему.
Пенну.
Он не стоял рядом со мной небрежно, как Льюис. Он стоял, засунув руки в карманы и пристально глядя в глаза своими голубыми глазами.
— Что? — Не могла я не спросить.
— Я хочу извиниться, — быстро произнес он.
— Ты... хочешь извиниться?!
— По-моему, мы вчера начали не совсем хорошо. Я был удивлен твоим появлением и не имел права так с тобой разговаривать.
Я подозрительно посмотрела на него. Это было полной противоположностью, как он вел себя прошлой ночью, а он вчера почти не пил.
— Хорошо.
— Просто «хорошо» и все? — спросил он.
Я пожала плечами.
— А что ты еще хочешь услышать? Я правильно поняла, ты извиняешься за то, что был груб вчера вечером. А не за то, что ты сделал в Париже.
— Это было уже давно.
— И это значит, что ты изменился?
— Как ты догадалась, раз я это сделал? — спросил он, подходя ближе ко мне.
В его глазах горел огонь, который не только приводил меня в бешенство, но и возбуждал.
— Я не узнала... и не хочу.
— Я уже не тот человек, каким был шесть лет назад. Но все там, было правдой.