— Знаю.
— А что, если я никогда не напишу книгу, которую стоит прочесть? — Прошептала я свой самый большой страх в тишину ночи.
Не зная, зачем вообще это сказала. Не говоря уже о Пенне. Чем он заслужил такое признание от меня? Ничем. Но почему-то с ним было легко. Может потому, что я провела в этом доме две недели взаперти. А может потому, что мне было одиноко. А может, просто потому, что это был он — Пенн.
В Париже с ним было легко болтать обо всем. Хотя тогда я была совсем другой. Я не знала, зачем сейчас призналась в своем самом большом страхе. Но было уже поздно забирать свои слова назад.
— Думаю, что такое невозможно.
Я недоверчиво фыркнула.
— Ты, очевидно, не получал писем с отказами.
— Почему же? У меня имеется несколько опубликованных рецензий. И мне поначалу пришлось отправлять их во множество разных журналов, прежде чем их вообще напечатали. Я постоянно получал отзывы от других философов о своей работе. Большинство, из которых были далеко не позитивными и не конструктивными. Может для тебя это будет удивительно, но я знаю все об отказах.
— Меня это действительно удивляет, — сказала я, закатив глаза. Похоже, отказывали ему определенно мужчины, а не женщины. Это уж точно.
— Послушай, отказ не означает того, что ты написала книгу, которую вообще не стоит читать. Он всего лишь означает, что конкретно для этого человека, она не подходит, но это не значит, что твоя книга не понравится следующему, может она не подходит для их маркетинговой компании или чего-то еще. Гарри Поттеру отказывали раз десять, прежде чем его решили опубликовать. Готов поспорить, что сейчас те редакторы и издатели чувствуют себя идиотами. Ты найдешь своего издателя для книги, и тогда другие редакторы будут сожалеть о том дне, когда отвергли тебя.
— Остается только надеяться, — пробормотала я. Хотя почувствовала себя немного лучше. Мне стало лучше, услышав мнение человека, который тоже проходил этот путь, что и я. Даже если не в моей области.
— У тебя все получится, ты сделаешь рывок.
Я прикусила нижнюю губу и кивнула, надеясь, что он прав.
— Кстати, о чем твоя книга?
— Моя книга?! — удивленно переспросил он.
— Да. Философия Пенна Кенсингтона. Что тебя интересует?
Он со смешком захлопнул блокнот и бросил его на стол между нами.
— Секс.
Я тут же выпрямилась.
— Ты издеваешься?
— Ты сама спросила.
— Я спрашивала о твоей работе, — настаивала я.
— Вытащи свою голову из сточной канавы, Натали. Я и говорю о своей работе.
Я скептически нахмурилась.
— Ты пишешь о сексе... профессионально?
— Я изучаю этику. Одной из областей моего внимания, о которой я пишу книгу, является философия секса.
— Ладно. Что это означает? Ты рассматриваешь вопрос, является ли секс этичным? — Спросила я, внезапно заинтересовавшись.
— Все гораздо сложнее, — тихо произнес он. — Немного истории. Философия изучает, что действительно является важным, основываясь на знаниях, реальностях самого существования. Она рассматривает такие вопросы — откуда мы знаем то, что мы знаем, существует ли Бог или нет, есть ли у нас свобода воли, что правильно и неправильно в поведение и т. д. Последнее уже относится к этическим нормам.
— Кто же знал, что сегодня у меня будет урок философии? — Со смехом произнесла я.
— Я могу ничего не объяснять, — заявил он, пожав плечами.
— Нет, продолжай. Мне интересно, — настаивая, произнесла я, подавшись к нему. — Ты остановился на нормах этики, что хорошо, а что плохо.
— Да. Теория этики, с которой я больше всего согласен, принадлежит Аристотелю.
— Отсюда и имя твоей собаки.
— Точно. Как я уже упоминал на яхте Льюиса, по понятиям Аристотеля каждый хочет достичь эвдемонии — высшего состояния счастья. И путь к этому счастью происходит за счет создания хороших привычек... по существу.
— Полагаю, это как-то связано с сексом. — Я наклонила голову и ухмыльнулась.
Пенн приподнял бровь.
— Ну, общая теория секса — это стандартная точка зрения общественности. Секс — нормален между двумя людьми в серьезных отношениях, предпочтительно в браке, с целью продолжения рода.
Я готова была закатить глаза.
— Мне кажется, это слегка устаревшее понятие.
— Да? — спокойно спросил он. — Думаю, что большинство людей скажут, что ожидание секса — это более разумный и безопасный выбор.
— Да, и те же самые люди занимаются сексом до брака, — заметила я. — Сомневаюсь, что кто-то занимается сексом только лишь для того, чтобы завести детей.