— И? — спросил он, обняв меня на мой следующий шаг.
— Все. Ты значишь для меня все, — его глаза, изучая, смотрели в мои. Мы тонули в синим пространстве друг друга. У меня бешено колотилось сердце, надеясь вопреки всему, что мы сможем исправить все обиды и недомолвки между нами.
— Хм, — сказал он, отводя от меня взгляд. — Ты знаешь, я был на конференции всю неделю, обсуждая философскую теорию и выступая с докладом.
Я сглотнула.
— Да. Ты рассказывал мне, что представляют из себя философские конференции.
— Есть одна моя коллега из Стэнфорда, она пишет очень дальновидные статьи. Ее невероятно уважают и благосклонно публикуют в лучших журналах. Ее диссертация стала основополагающей книгой в этой области.
Я ждала. Интересно, к чему он клонит? Но в мозгу у меня почему-то вертелось одно слово. Она. Она — женщина-профессор философии, таких было немного.
— Многие мои коллеги считают ее невероятно привлекательной.
От его слов у меня перехватило дыхание.
— Многие думают, что у нас с ней завязалась интрижка.
У меня скрутило желудок.
— На самом деле сегодня днем, перед тем как я забрал твой пакет, она пригласила меня выпить.
— О, — пискнула я. — Понимаю.
Он приподнял мой подбородок, чтобы посмотреть в глаза.
— Не думаю, что ты понимаешь. От одной мысли с ней у меня скрутило живот. Меня физически тошнило при мысли, что мы пойдем с ней выпить. Все, о чем я мог думать, больше меня это не интересует. Что единственная женщина в моей жизни, о которой я переживаю и забочусь — это ты. И тебя не было со мной здесь. Я серьезно облажался. И я все время думал, как мне все исправить.
От его слов у меня на глаза навернулись слезы.
— Я так тебя люблю.
Он вытащил замок из кармана брюк и сунул мне его в руку.
— Я тоже тебя люблю.
Я обвила руками его за шею и уткнулась головой ему в грудь. Не могла сдержать слез, чувствуя облегчение. Я уже сутки не спала, поэтому слезы мне не помогали. Но сейчас все было просто... за пределами того, на что я могла надеяться.
— Прости, — всхлипнула я.
— Шшш, — прошептал он, поглаживая мои волосы. — Мы решим все вместе. Как и следовало.
Я кивнула и крепче прижалась к нему.
— Я не могу тебя потерять.
— Тебе не грозит меня потерять, любимая.
— Мне так показалось. Извини.
— Ох, заткнись. Не извиняйся. Это моя вина.
— Мы оба такие идиоты.
Я отстранилась и вытерла глаза.
— Я должна была тебя выбрать еще много лет назад и никогда не позволять тебе ускользать из моей жизни.
— Тогда выбери меня сейчас, — сказал он, крепко прижимаясь губами к моим губам.
— Я выбрала тебя, — выдохнула я.
— Выходи за меня, — выдохнул он в ответ.
Я удивленно отшатнулась и рассмеялась.
— Когда-нибудь, Пенн Кенсингтон. Когда-нибудь я так и сделаю.
— А сейчас? — поддразнил он.
— Прямо сейчас? — Сказала я, соглашаясь с его шуткой. — Не думаю, что нас ожидает свадебная церемония.
— Натали, я не хочу больше ни секунды жить в мире, где ты думаешь, что я не хочу, чтобы ты была моей женой, — спокойно произнес он. — Если только ты этого не хочешь.
— Я хочу, — заверила я его.
— Тогда выходи за меня.
Я перестала смеяться и серьезно посмотрела на него.
— Постой... ты серьезно?
Он приподнял бровь.
— Да.
— Но мы... мы только что серьезно поссорились и... ты же не всерьез. Я имею в виду... у нас же нет кольца. Или... и что-нибудь еще, — прошептала я, внезапно оказавшись на непривычной территории.
— А кто сказал, что кольца нет?
Затем он достал из внутреннего кармана пиджака маленькую синюю коробочку. Мои руки взлетели ко рту, когда он опустился на одно колено прямо перед Лувром, в нашем парке, у нашей скамейки, где все началось. Открыл коробочку, на простом кольце оказался бриллиант с идеальным нимбом.
— Натали, восемь лет назад все началось на скамейке в парижском парке. Сделаешь ли ты меня самым счастливым мужчиной на свете и начнешь ли наше следующее совместное путешествие отсюда?
— О боже, — выдохнула я, когда слезы снова наполнили глаза. — Да!
Он надел бриллиант мне на палец, затем поднял меня на руки и закружил по кругу, пока Париж расплывался перед моими глазами.
41. Натали
Три дня спустя я стояла в саду перед Эйфелевой башней, одетая в белое, босая. Мои волосы свободно развевались на ветру с Сены. Я держала в руках букет полевых цветов, который купила по дороге на местном рынке. Подвеска с короной висела у меня на шее. Пенн ждал меня в конце небольшой дорожки в сером костюме.
Сердце ритмично билось в груди. Волнение и удивление. Три дня показались мне недостаточным сроком, чтобы устроить свадьбу, но мы справились. Официально наш брак будет не до конца юридически оформленным, пока мы не подпишем документы дома, но все, что действительно имело значение для меня, было здесь и сейчас. Символический или юридический, не имело значения, потому что скоро я буду принадлежать ему.