Мы легли на спину, тяжело дыша и насытившись. Сила нашего завершения пульсировала между нами, выходя во Вселенную и за ее пределы.
Наши пальцы переплелись. Мы молчали.
— Я не знала, что такое возможно, — прошептала я.
Он притянул меня ближе.
— До тебя я ничего этого не знал.
— Это похоже на сон.
— Тогда надеюсь, что мы никогда не проснемся, — усмехнулась я.
— Не думаю, что даже во сне мне могло бы присниться что-то столь удивительное, как ты, — рассмеялся он. — Скорее всего, нет.
Я засмеялась над его самоуверенностью.
— Повезло, что я люблю тебя.
— Именно, — согласился он. — Пойдем. Давай приведем тебя в порядок.
— Почему? Разве ты не собираешься снова меня запятнать?
Он одарил меня дьявольской ухмылкой.
— Совершенно верно.
Я прижала руку к его груди, чтобы удержать на мгновение, прежде чем он потащил меня в душ, даже не пытаясь скрыть своего явного желания секса.
— Что мы будем делать, когда уедем отсюда?
— Нам обязательно решать это сегодня?
— Нет, — тихо ответила я. — Но…
— Ш-ш-ш, — сказал он, проводя пальцами по моим волосам. — Наше будущее видится мне простым. Мы доверяем друг другу, а остальное само собой уладится.
— Жаль, что мы не можем остаться здесь навсегда. Может мы сможем остаться здесь навсегда?
— Увы, нет. У меня работа в Нью-Йорке, — напомнил он. — Но ты не хуже меня знаешь, что мы не можем убежать от того, кто мы есть, просто покинув город.
Я вздохнула.
— Ты прав. Спрятавшись здесь, ничего не решит.
— Точно. Пытаться сбежать из Верхнего Ист-Сайда бессмысленно. Мы должны доверять друг другу и найти золотую середину.
— А есть ли такая золотая середина?
Он кивнул.
— Нам необязательно быть селебрети, Натали. Мы можем просто быть собой. Никаких ожиданий. Если у кого-то есть проблемы с этим, то нам на это должно быть наплевать. Ладно?
— Раньше это никогда не срабатывало, — напомнила я ему.
Он ухмыльнулся и схватил меня за подбородок, притягивая к себе для горячего поцелуя.
— На этот раз мы не убегаем и не играем в игры. Я не хочу править Манхэттеном. И тебе необязательно быть светской львицей. Ты можешь быть Натали, а я буду твоим Пенном. Остальное мы выясним по ходу дела.
— А как же твоя команда?
— Думаю, ты их убила наповал, Нат. У меня такое чувство, что все изменится, когда мы вернемся, — его рука скользнула обратно в мои волосы. — Льюис и Кэтрин устали вести войну. Роу и Ларк просто хотят вернуть своих друзей. Мы не должны быть такими, какими были раньше. Но мы можем стать чем-то новым. Больше никаких секретов. Больше никакой лжи. Больше никакой преданности до самой смерти.
— Ты имеешь в виду... перемирие, — пробормотала я. Но в этом был свой смысл. Это было именно то, чего я хотела. То, чем я занималась последнее время в городе и кем стала, сильно изматывало. И это была даже уже не я. Может я уже и не была той, кем была до всех этих событий, но я не собиралась снова пытаться стать новой королевой на троне. — Перемирие звучит неплохо.
— Мы решим это вместе.
— Вместе, — согласилась я и поцеловала его еще раз, уступая его горячему взгляду.
Я знала, что не все мы решим завтра или даже послезавтра. Верхний Ист-Сайд все еще ждал нас. Но я больше не боялась его. Не было у меня и неистового желания сжечь это общество дотла. Каким-то образом Верхний Ист-Сайд стал частью меня. Частью того, кем я стала как личность.
Так же, как и Пенн. И я знала, что вместе мы сможем не только выжить, но и найти в этом безумном высшем обществе свое место. Золотую середину, которую мы оба искали всю свою жизнь.
Чтобы он оставался самим собой, а я наконец-то принадлежала ему.
И чтобы мы жили так, как мы хотим.
Эпилог
Натали, прошло четыре года
— Ладно, ладно, — проворчала я, поднимая бутылку «Океана Джефферсона» над головой и входя в гостиную особняка Кенсингтонов в Хэмптоне. — У меня есть нужная выпивка. Теперь вы все можете остыть.
Пенн фыркнул. Он прислонился к двери в кухню, засунув руки в карманы, и выглядел самым бесспорным очаровашкой, в которого я влюбилась много лет назад.
— Как будто нам все еще нужно пить прямо из бутылки. Думаю, у нас достаточно стаканов, куда мы можем налить.
— У нас традиция, — протянула Кэтрин со своего места на диване.
— Точно. У нас традиция, — согласилась я.
Было чертовски странно соглашаться с Кэтрин. Даже сейчас, спустя четыре года после нашего «большого взрыва» на благотворительном вечере.