— Ты закончила? Нам пора идти, — крикнул Пенн из гостиной.
Я уставилась на свою руку. Никакого синяка в виде пятерни. Визажист, которого я наняла для этого мероприятия, проделала такую прекрасную работу, что даже намека не было. Отчего я была счастлива и иррационально злой.
— Да, — произнесла я, выходя из ванной в сиреневом платье с глубоким вырезом, которое Элизабет прислала сегодня утром. У платья была мягкая, почти водянистая текстура, приталенное в стиле ампир, с высоким разрезом, показывая босоножки Джимми Чу, которые подходили к платью. Мои серебристые волосы свободными волнами спадали на одну сторону, на одну из тонких бретелек.
— Ну, что ты думаешь?
— Я думаю, нужно еще кое-что, — сказал Пенн.
Он вытащил маленькую красную коробочку от «Картье». Мои глаза расширились от шока.
— Гм... что это?
— Сюрприз, — сказал он застенчиво.
Он подошел ко мне и открыл коробочку. Сердце бешено заколотилось. Меня охватил ужас, что он собирался сделать мне предложение, и еще какое-то странное чувство... что я хотела бы, чтобы он сделал мне предложение… когда-нибудь.
На красной подушечке лежала пара круглых бриллиантовых сережек. Настоящие чистые бриллианты, какие я когда-либо видела. У меня вырвался тихий вздох.
— Пенн, я не могу.
Он вытащил серьги.
— Точно можешь. Они идут к твоему платью.
— Бриллианты идут ко всему, — выпалила я.
Он рассмеялся, передавая их мне.
— Вот именно.
Я осторожно взяла их из его рук, словно они были сделаны из хрусталя и могли разбиться. Повернулась к зеркалу в его гостиной и сменила свои дешевые серьги, которые были на мне, на настоящие, стопроцентно настоящие бриллианты от «Картье». У меня дрожали руки, когда я их надевала, потом любовалась ими, они ярко сверкали в зеркале.
— Они прекрасны, — выдохнула я.
— Спасибо, — он взял мою руку, как в нашу первую встречу, и поцеловал. Каким-то образом он все же заставил меня покраснеть. — Теперь мы готовы пойти.
Пенн заказал на этот вечер лимузин, чтобы отвезти нас на гала-концерт, который проходил на Уолл-Стрит в «Чиприани». Здание было построено в стиле греческого возрождения с красивыми колоннами и замысловатой лепниной. После того как мы остановились, чтобы сфотографироваться прессой, прошли мимо множества знаменитостей и моделей, с которыми я едва сохраняла хладнокровие, вошли в здание. Столы занимали большую часть пространства в тускло освещенном помещении, у одной стены находилась сцена, прославляющая величайших икон моды нашего времени.
Мы сидели с незнакомыми людьми и вздохнули с облегчением, когда церемония закончилась. Я обещала найти Джейн и Гармони, но в толпе их так и не сумела разглядеть. И после долгой церемонии мне захотелось еще выпить.
Пенн и я подошли к бару. Пока мы стояли в очереди за напитками, я достала телефон, чтобы написать Гармони, узнать, где ее можно найти. Пенн достал свой телефон, посмотрел на меня, потом опять на свой телефон и снова на меня.
— Что? — Спросила я, убирая телефон обратно в карман платья. Серьезно, слава Богу, что в платье был карман!
— Почему мне пришло приглашение поставить лайк твоей страницы? С каких это пор ты создала страницу инфлюенсера?
— Ах да, вчера. Гармония создала мне страницу. Черт, я должна была ее обновить новыми фотографиями. Я совсем забыла.
Пенн щелкнул по моей странице, и его глаза стали огромными.
— Откуда у тебя пятнадцать тысяч подписчиков? Ты уверена, что страницу создала только вчера?
Я моргнула.
— Что?
Он сунул мне телефон под нос, я в шоке уставилась на свой профиль.
— О боже, — сказала я, дрожа от волнения. — Это безумие, да?
— Я даже не знаю, как такое возможно.
Я пролистала несколько фотографий и комментариев.
— Похоже, Гармони пометила меня на своей фотографии, и Элизабет порекомендовала меня своим подписчикам. Я сама ничего не делала.
Пенн покачал головой.
— Я даже не знал, что ты хочешь стать инфлюенсером.
— Гармони говорит, что я должна сама о себе рассказывать, а не полагаться на газеты и таблоиды.
Пенн сморщил нос.
— Ты же не хочешь быть такой как Гармони.