— Он связан с моим писчим камнем. Все, что я напишу на камне, исчезнет с моего конца и возникнет здесь. Мы будем передавать вам любую информацию, какую сможем.
— Почему бы просто не присоединиться к нам? — взмолился я, но она уже покачивала головой.
— Мы должны быть рядом с ним. Вам нужны люди, работающие против него изнутри, и нам все равно не удастся вытащить всех. Он придет за каждым, кого мы любим или даже за тем, кто нам нравится, если попробуем от него отвернуться. Пока что в своем высокомерии он считает, что мы все довольны тем, что служим ему, как служили Дикому Королю. Мы можем позволить ему продолжать верить в это, пока вы накапливаете силы, необходимые для противостояния ему.
— Но что если он использует на тебе Циклопа, или Темное Принуждение, или что-то еще более мощное? — прошипел я, сжимая ее руку, похоже, она уже собиралась покинуть меня.
— Я не боюсь Лайонела Акрукса, — насмехалась она. — Может, он и обманом добился власти над тенями, но он не могущественнее меня. На самом деле, он лишь отголосок того человека, которым мог бы стать его брат, если бы пришел к своей власти, а не умер так, как это случилось.
Всем были известны слухи о несчастном случае, в результате которого старший брат Лайонела Рэдклифф рано сошел в могилу, и уже давно возникли подозрения, что именно Лайонел был тем, кто действительно виновен в смерти своего брата, дабы занять его место, не столкнувшись с ним, как Фейри. Его отец в свое время пресек эти слухи, но если Лайонел, которого мы теперь знаем, хоть в чем-то похож на того, кем был раньше, то я готов поспорить, что смерть Рэдклиффа была ничем иным, как хладнокровным убийством.
— Ты уверена? — спросил я, не желая отпускать ее, хотя и видел, как она твердо настроена на это, и ничего нельзя сделать, раз она пришла к такому решению.
— Да, Калеб, не беспокойся обо мне. Просто держи этот блокнот, а с остальным мы разберемся по ходу дела. А теперь, если ты не хочешь, чтобы они все подумали, что я делаю самое длинное в мире дерьмо, мне нужно идти.
Я рассмеялся и позволил ей снова заключить меня в крепкие объятия.
— Держи драгоценный камень при себе. Активируй его, если получишь информацию, которая заставит тебя считать, что моя жизнь в опасности, или если жизнь Антонии или Тиберия в опасности, тогда задействуй его, предупреждая меня об этом тоже. Просто надави на него своей силой один раз, если моя жизнь в опасности, два раза подряд, если это семья Антонии, и три раза в случае Тиберия. Если ты повторишь это четыре раза, мы будем знать, что нам всем нужно бежать. Я прослежу, чтобы у нас были планы на случай, если дело дойдет до такого.
— Я не знаю, через сколько времени мы снова увидимся, — вздохнул я, сжимая ее в объятиях и почти чувствуя себя маленьким мальчиком, который забирался к ней в постель, когда она поздно возвращалась с заседания Совета, хотя теперь я был выше ее более чем на фут.
— Я всегда в твоем сердце, Калеб. А ты всегда в моем. — Она поцеловала меня в щеку и прижалась ко мне в последний раз, а затем отступила назад и исчезла в вихре звездной пыли.
У меня сжалось нутро, глядя, как она уходит, и зная, что она возвращается обратно в руки этого психопата, и боясь, что я, возможно, только что увидел свою мать в последний раз. Наши родители являются самыми близкими Фейри во всей Солярии к его уровню власти. Они представляют собой самую реальную угрозу, окружающую его. И, возможно, сейчас он достаточно заботится об общественном мнении, стараясь заставить их подчиниться, а не просто убить, но в долгосрочной перспективе? Я не доверяю ему ни на йоту. Что значит, нам необходимо работать еще усерднее, чтобы уничтожить его как можно скорее.
Я глубоко вздохнул, достал из кармана свою звездную пыль и оставил пустыню позади, погрузившись в объятия звезд.
Я снова приземлился на холодную заснеженную местность, где находился Берроуз, и еще раз огляделся вокруг, так как не смог заметить ни фермы, ни чего-либо еще, что позволило бы кому-то узнать, что цитадель повстанцев находится прямо под моими ногами. Иллюзии вокруг этого места очень сильны, и я уверен, что не нашел бы его, если бы не знал его местоположения и не получил права войти.
Я начал идти, не сводя глаз с далекой заснеженной горы, пока не столкнулся с сопротивлением магического барьера. Я стиснул зубы, когда сила магии прорвалась сквозь меня, и в следующее мгновение рядом с кольцом истоптанного снега вдоль края барьера появились ферма и амбар.