— Неужели Корнелия интересуется «жёлтой прессой», видимо мы её недооценивали, — усмехнулся Томас. — Ну и что же там печатают, наверняка, опять какие-нибудь сенсации.
Нора развернула помятую газету и пробежалась по первой странице глазами. Выражение её лица резко изменилось, и оно стало таким же белым, как и её волосы.
— И что ты там такое прочитала, что стала похожа на бледную статую? — поинтересовался Томас.
— Да тут сообщается о том, что стало известно о побеге из Петмоса опаснейших преступников, это Гавриил Андерсен и Селина Хемптон, совершившие одиннадцать лет тому назад убийство шестерых детей, носивших в себе камни. Также они являлись одними из тех, кто их переделал. Побег был совершён, примерно, год спустя после их заключения и предполагается, что сейчас они скрываются в Авалоне под другими именами.
Наступила неловкая тишина, дети были просто в шоке от такой новости.
— Теперь стало понятно, какие родственники нас ждут в Авалоне, — сделал вывод Томас, поражённый такими известиями, как и остальные. — Интересно, что наши родители говорили, будто они погибли на войне, а они всё это время просидели в Авалоне.
— Родителям, наверное, не хотелось о них рассказывать правду, ведь они же являются теми, о которых говориться в книге, — заявила Луисана. — Я просто сама не могу в это поверить, что наши родычи, которых мы раньше не видели, оказались преступниками! Да ещё и какими! Они же замешаны в самом грязном и отвратительном поступке, о котором помнят до сих пор, хотя самих камней, очевидно, уже не существует.
— Да, наши предки, оказывается, очень популярные, — заметил Томас, просматривая статью. — Теперь я понимаю, почему в нашем доме нет ни единой фотографии моего деда, даже его портрета нет среди всех остальных, кто относиться к нашему роду, хотя портрет Патриции висит в галереи.
Дети не медля, тут же пошли допрашивать Джека, который мирно дремал в кресле-качалке. Разбудив его, Томас ткнул ему газету, а остальные в ожидании обступили Джека со всех сторон. Через мгновение его лицо тоже приобрело нездоровый цвет, но в глазах Джека не было ужаса, как у детей, а наоборот, появилась какая-то грусть.
— Если вы попадёте в Авалон, то больше не вернётесь домой, это я уж точно вам скажу, — сообщил Джек после долгого молчания.
— Но почему!! — хором воскликнули дети, которые не ожидали такой реакции Джека.
— Потому что эти предатели жаждят мести. Единственное, что когда-то не смогли сделать ваши родители, это подписать соглашение на смертную казнь и теперь видно к чему привела их жалость.
— Но, Джек, только через Авалон мы можем вернуться домой! — возразила Нора.
— Скорее Авалон станет для вас постоянным домом, так как они вас не отпустят и сделают всё возможное, чтобы вы туда не попали, — утверждал Джек.
— Джек, а ты, наверняка, про них много знаешь, по крайней мере, ты служил моему деду, — поинтересовался Томас, устремив на него любопытный взгляд.
— Я не просто ему служил, а был его хорошим другом, — с горечью произнёс он. Когда-то он был прекрасным руководителем и хорошим семьянином, пока не случилась беда, которая, возможно, и сделала его предателем. В день, когда кто-то выкрал камни, и демоны вторглись в страну, была убита его жена, ваша бабушка, и всё указывало на то, что это сделали свои, так как преступление произошло ещё до того, как пришёл неприятель. Из-за очередной войны никто не стал проводить расследование, и дело просто замяли, как несчастный случай. Он не смог добиться правды и, очевидно, разочаровался и перешёл на сторону врага. Но это всего лишь предположения.
— Да, не очень приятная история, но, несмотря, на это нам всё равно нужно попасть в Авалон, — упрямо твердил своё Томас и остальные тоже согласно закивали головами. — Хоть это опасно, но только через него мы сможем попасть домой.
— Поразительно! Вы, наверное, будете первыми, кто идёт туда добровольно, — заключил Джек.
Ранним утром они собрались и продолжили свой не лёгкий путь. Корнелия дала им в дорогу хороший запас еды, а Луисане различных лекарственных средств, которые им могли пригодиться.
Десятая глава
На самой окраине Спящей долины стояло полуразвалившееся старое здание. Ржавые, покосившиеся кресты, торчащие из дырявой крыши, делали постройку, похожую на братскую могилу, нежели на церковь. Здание возвышалось на не высоком холме, и вокруг было густо обнесено колючим кустарником. Церковь находилась в аварийном состоянии и одной стороной ушла в землю, однако на втором этаже горел тусклый свет, говоривший о том, что внутри всё же кто-то есть.