Было забавно, что, когда я подошел к Кэролайн Константин достаточно близко, она потянулась к моей руке.
— Какое благородное предложение от вашего акционера, — сказала она с улыбкой. — Это случайно не Уинстон Уорвик?
Я постучал себя по носу.
— Мне, конечно, не позволено говорить, но, возможно, вы правы.
Она хлопнула шурина по руке.
— Я так и знала. Я знала, что это будет Уинстон. — Ее глаза засверкали, когда она встретилась со мной взглядом. — Не беспокойтесь, мистер Кингсли. Я не скажу ему ни слова. У него такая щедрая душа.
Уинстон Уорвик был мудаком, и я знал его достаточно хорошо. Он выливал через британские СМИ столько нелепостей и шлака, что я удивлен, что население до сих пор не смеялось над его откровенной чушью, но они этого не делали. Они поглощали сенсационный мусор и продолжали молить о добавке.
Илэйн сидела за столом рядом с остальными членами своей семьи и смотрела на меня своими большими голубыми глазами. Ухмылка, распылавшаяся на моем лице, когда я отходил от ее мамы, говорила о многом. И я удостоверился, что прошел достаточно близко от ее кресла, чтобы она могла почувствовать жар моего тела.
Но я не ожидал, что она встанет и последует за мной, когда направился к следующей кучке идиотов, чтобы поболтать с ними.
— Какого хрена ты здесь делаешь? — прошипела она, прежде чем я подошел к следующему столику.
Мой взгляд, должно быть, был холодным и мерзким, когда я посмотрел на нее.
— Становлюсь святым для всего мира, конечно. Будь благодарна, что я спас тебе целое состояние. Возможно, это убережет твою задницу от Братьев власти еще на несколько дней.
Она заметно вздрогнула.
— Что, черт возьми, ты знаешь обо мне и Братьях власти?
Я наклонился к ней так близко, что почти ощутил вкус кожи га ее шеи, и прошептал.
— Я знаю, что ты в опасности из-за них, глупая маленькая девочка.
Она пожала плечами.
— Я в опасности из-за многих людей. Так что они могут присоединиться к моему личному «фан-клубу», не так ли?
Я схватил ее за руку прежде, чем она успела отодвинуться.
— Кто еще, черт возьми, охотится за тобой?
Она повернулась ко мне лицом и встала так близко, так чертовски близко, что ее губы были всего в паре сантиметров от моих. Илэйн была одета в насыщенно-темно-красный цвет, и он так хорошо контрастировал с ее светлыми волосами, что это стало настоящим искушением. Ее декольте поднималось и опускалось вместе с ее дыханием. Мне захотелось, чтобы ее грудь была покрыта алой кровью, чтобы соответствовать ее платью.
Ее слова были едва слышны, когда она заговорила.
— Какого хрена тебя волнует, кто за мной охотится? Просто возьми себя в руки и убедись, что ты первый в очереди, если хочешь убить меня. Не хочу, чтобы ты упустил свой шанс.
Мой ответ показался рычанием в переполненной комнате, наполненной хихиканьем и сплетнями.
— Я спросил, кто еще, черт возьми, охотится за тобой, Илэйн?
Под этой бравадой ее глаза были полны боли.
— А я спросила, почему тебя это волнует?
И в этот момент какой-то крикливый придурок хлопнул меня по спине, он был из Лондона и желал поговорить о «Нэшенал телеграф». Илэйн, не теряя времени, ускользнула.
Мне пришлось потратить пять секунд на разговор, прежде чем я смог извиниться и отправиться на ее поиск. Она пробиралась сквозь толпу гостей, прокладывая себе путь к задним двойным дверям, ее идеальный светлые волосы подпрыгивали на плечах.
Коридор за холлом не был пуст, когда я нагнал ее, но мне было все равно. Просто схватил ее за локоть и отвел в сторону, толкая нас дальше, в какой-то закуток для персонала.
— Держись от меня подальше! — рявкнула она и на этот раз попыталась вырваться. Сука отбивалась руками и коленями, на ее лице было выражение ярости, когда та пыталась бороться со мной.
Илэйн лишь слегка успела прикоснуться ко мне, прежде чем я прижал ее к стене и поднял ее запястья высоко над головой. Ее клатч упал на пол, и содержимое вывалилось на ковер. Косметика, сотовый и кошелек. Она задыхалась, боялась, ненавидела меня с каждым вздохом, но все равно не могла бороться с этим. Не могла скрыть правду под ложью и нападками.
Илэйн хотела меня.
А я хотел ее.
И в этот момент, без всякого сомнения, я понял. Мы оба были безумными гребаными фриками в этом безумном гребаном мире.
— Я никогда не считала тебя сталкером, — прохрипела она, когда ее дыхание успокоилось. — Твоя семья посмеялась бы над тобой, увидев тебя прямо сейчас. Или прострелила бы тебе коленные чашечки.