Я стал настоящим гребаным сталкером, когда бросил своего шофера на городской стоянке и последовал за ней по улицам. Правда держался на расстоянии, достаточно далеко позади, чтобы у нее не было никакого шанса заметить меня, но опять же, ее инстинкты все еще были сильны. Так много раз она оглядывалась назад, широко раскрыв глаза в поисках своего охотника. Так много раз я исчезал из поля ее зрения.
И когда Илэйн собралась примерить платья в одном из лучших бутиков города, я, наконец, решил еще немного подогреть страх этой сучки. Для этого подошел к витрине достаточно близко, чтобы она могла мельком увидеть меня. И стал ждать. Подождал, пока она не перестала кружиться — мгновенная остановка во время вращения, удивив стилистов не меньше, чем ее саму. Моя хорошенькая белокурая шалунья моргнула и сделала шаг вперед, ее потрясение было настолько ощутимым, что я мог почувствовать его в воздухе.
Она бросилась ко мне, к двери, но это не имело значения. Я исчез в мгновение ока, просто скрылся из виду, когда она выскочила на тротуар.
Мне понравилось это чертово сомнение в себе, отразившееся на ее лице, когда сучка вернулась в бутик. Так много гребаных сомнений в себе, что она, должно быть, подумала, что сходит с ума.
Я сделал это снова, когда они с Харриет пили кофе в одном из баров на Ист-стрит. Топтался на другой стороне улицы, не сводя с нее глаз, пока та не повернула голову и не увидела меня мельком. На этот раз она заметно вздрогнула, вставая со своего места, чтобы броситься в мою сторону, но я снова исчез.
Снова и снова я играл свою игру на улицах. Преследуя ее. Дразня. Наблюдая, как паранойя поднимается выше и выше. Кошки-мышки всегда были моей любимой игрой, с тех пор как я был ребенком. Это разносило острые ощущения по моим венам.
Вот так киска, кис-кис.
Так много раз я мимолетно попадался ей на глаза. Столько раз она спешила найти меня.
И каждый раз сучка терпела неудачу.
День выдался долгим. Вечер подошел к концу, обе девушки размахивали своими дизайнерскими пакетами, и Илэйн удалось рассмеяться, преодолев свои страхи. Она направилась обратно в свою квартиру, как только они закончили, обнявшись на прощание, на заднем сиденье лимузина, прежде чем броситься внутрь.
Я все еще крутился возле ее дома, когда Хантер начал пытаться связаться со мной. Он позвонил три раза подряд, прежде чем реальность обрушилась на меня, как удар молотка. Блядь. Конечно, он звонил мне. Я должен был быть с ним на светском ужине. Я принял чертов звонок.
— Эй, наконец-то, — со стоном проговорил он. — Ты придешь? Мы ждем тебя, чтобы заказать основные блюда.
Я слышал на заднем плане гул ресторана и должен был направиться прямо туда, но нет. Одного взгляда на свет, льющийся из квартиры Илэйн сучки Константин, находящейся в верхней части небоскреба, было достаточно, чтобы удержать меня на месте.
— Нет. Я не приду, — проворчал я. — Наслаждайся вечером.
— Не придешь? Серьезно? Какого хера?
— Серьезно, — ответил я. — Более важные дела.
— Дерьмо с Трентоном?
Я не стал лгать. Так как никогда не лгал.
— Другое дерьмо, которое нужно решить, — огрызнулся я.
Он знал меня так чертовски хорошо. Я услышал это в его голосе, когда тот вздохнул.
— Ты все гоняешься за это сучкой Константин? Пожалуйста, скажи, что ты не этим занимаешься.
— Наслаждайся вечером, — снова сказал я и повесил трубку.
Я не ответил, когда Хантер перезвонил, просто перевел телефон на беззвучный режим и уставился на то окно. Мне хотелось ее увидеть. Хотелось услышать ее прерывистое дыхание и почувствовать ее страх. Несомненно, Илэйн куда-нибудь отправится. Конечно, она могла бы пойти куда-нибудь в пятницу вечером и позволить коту еще раз поиграть, но нет. Мое время было потрачено впустую. В ту ночь она больше не выходила из дома.
В субботу утром Хантер снова позвонил мне, когда я, наконец, достаточно пришел в себя, чтобы вернуться в свою квартиру и принять душ. Я старался говорить ровным голосом, когда отвечал.
— Чертовски ранний звонок, — заметил я. — Звонишь, чтобы сообщить последние новости? Снова заполучил киску Мелиссы, или перешел на новую?
— Даже не пытайся сменить тему, — рявкнул он, и на этот раз его голос был чертовски напряжен.
— Какую тему? — спросил я. — Ты даже ничего не сказал.
— Ты точно знаешь, какого хрена я звоню.
Я рассмеялся.
— И ты знаешь, что это не твое гребаное дело, — ответил я, и Хантер усмехнулся.
— Конечно. Позвони мне, когда захочешь, чтобы в твою черепушку вколотили немного здравого смысла. — И тот повесил трубку.