Он помог мне и вновь обрушился на меня, кожа к коже. Кровь к крови.
Нам подходило это определение. Кровь к крови. Скоро польется и наша. Это будет плата за все наши преступления.
Он прижался ко мне, его член… прямо к моему клитору. Это было блаженство, и я извивалась, умоляя его о большем. Я так желала почувствовать его внутри.
— Пожалуйста, — выдохнула я. — Пожалуйста, возьми меня, Люциан.
Он приподнял мои ноги, что бедра оказались на его груди, и с ухмылкой на лице взял свой член в руку и прижал его к клитору. Я застонала. Как же я стонала, пока он проводил членом вниз и вверх по моим складочкам.
— Пожалуйста, — просила я. — Трахни меня.
— Моё удовольствие, — произнес он и одним грубым толчком двинулся вперед.
Я вскрикнула от боли. Вскрикнула от шока, когда он вошел в меня. Потому что он не тронул мою киску…
Монстр решил трахнуть мою попку. Ублюдок не вошел в мою жаждущую киску, он исследовал мою попку.
И всё же я молила о большем.
Не могла остановить себя.
Пожалуйста… жестче… жестче…
Он дал мне жестче. Он дал мне настолько жестче, что я вскрикивала с каждым движением его бедер.
— Я же здесь не первый, да? — прорычал он, и, встретившись с ним взглядом, я покачала головой.
На его лице отражалась ярость, пока он трахал мою попку.
И я влюбилась в ярость на его лице, пока он причинял мне боль.
Его голос казался таким низким.
— Они были достаточно смелыми, чтобы воспользоваться твоей попкой, но не забрать твою девственность, да? Слабаки.
Мне они не казались слабаками. Точно не в тот момент, когда я оказывалась зажатой под их телами ночь за ночью…
Но сейчас… под ним… под истинным прекрасным монстром…
Рядом с Люцианом Морелли любой показался бы слабаком.
— Они заплатят за это. Ты — моя игрушка, Илэйн. Моя. Им вообще не следовало к тебе прикасаться. Я заставлю их страдать за это.
Я ненавидела огонек внутри себя… огонек надежды… надежды, что он говорил правду.
Возможно, Монстр причинит боль монстрам…
Он сменил угол, и я вновь вскрикнула. Мы потеряли счет времени, и стонам, толчкам: двигались в крови, в огне и грехе.
Он проводил пальцами по моему клитору, и даже через боль я чувствовала дрожь, и мое дыхание учащалось.
Мой бог. Люциан Морелли подводил меня к оргазму…
И он кончил сам…
Люциан Морелли кончил в мою попку…
Кончил в мою попку и поцеловал меня…
Он поцеловал меня…
Я вцепилась руками в его волосы, пока целовала его в ответ. Обвила его торс ногами и крепко сжала: я принадлежала ему.
Я принадлежала ему.
Мой бог. Я принадлежала ему, и он излил свое грязное семя в меня.
Я не убирала ноги, он пытался восстановить дыхание, смотря на меня с ненавистью, шоком и… любовью.
Это была правда. В тот самый момент Люциан Морелли смотрел на меня с любовью. Я была в этом уверена… а потом он отпрянул и натянул штаны.
— Тебе надо свалить отсюда, — произнес он и, подняв мое платье с пола, швырнул его мне. — Скоро нагрянут люди.
Отходя от меня, он казался абсолютно равнодушным, будто внутри него выстроилась стена. Его страсть превратилась в ледяной серый металл.
Мои нервы были на пределе, а затем подобная стена выстроилась и у меня. Я находилась в грязной комнате рядом с трупом, желала мужчину, который хотел стереть с лица земли весь мой род. Желала мужчину, сперма которого капала из моей задницы. Это было безумие. Всё это было безумием.
— Иди сюда, — рявкнул он и щелкнул пальцами.
Без лишних вопросов я последовала за ним. Он открывал дверь за дверью в поисках ванной комнаты и, найдя ее, затолкал меня внутрь. Потом включил воду и поставил меня под струи воды, не дожидаясь, пока та нагреется. Стекающая по мне вода оказалась ледяной, и мужчина стал растирать меня пальцами, поддон душевой кабины окрасился в кроваво-красный цвет.
Как только вода вновь стала прозрачной, он дал мне полотенце, и я, дрожа, стала вытираться насухо. Потом мы вернулись в главную комнату.
Полностью разбитая, я стала собирать свои вещи, моя попка болела при каждом движении.
Я дошла до двери, с дико бьющимся сердцем распахнула ее и увидела металлические ступеньки, ведущие к земле.
Люциан прочистил горло, и перед тем, как он вновь заговорил, я увидела такую злость в его глазах, которою не видела ранее.
— Ты будешь наказана за всё случившееся, — произнес он. — Поверь мне, Илэйн, я заставлю тебя заплатить за всё. Будет больно, малышка. Я обещаю тебе: будет безумно больно.
С широко раскрытыми глазами я кивнула ему.
— Но не только тебе придется заплатить за всю эту грязь, — прорычал он и кинул мне мой клатч. Который я вновь забыла. — Я заставлю их заплатить. Каждого мелкого труса, который осмелился взять тебя раньше меня.