Я иду в комнату Дэнни и начинаю распаковывать всю её одежду. Картер сошел с ума и купил нашему ребёнку практически все предметы одежды, которые продаются. Я смотрю на все эти мягкие игрушки и просто качаю головой. Я понимаю, что он пытается наверстать упущенное за три года, но он не может продолжать в том же духе. Я хочу, чтобы Дэнни ценила всё в жизни, а она не научится этому, если он будет продолжать давать ей всё, чего хочет её маленькое сердечко.
Когда я заканчиваю с комнатой Дэнни, то иду проверить, какая ситуация с едой в этом доме. Я открываю холодильник и зажимаю переносицу, когда вижу шесть упаковок пива, две бутылки воды и наполовину полную бутылку вина.
— Отлично, нашим первым ужином будет алкоголь.
Открывается входная дверь, и входит Картер. Он кладёт пакет на барную стойку, прежде чем посмотреть на меня.
— Ты уже успокоилась?
Я мило улыбаюсь ему.
— Добро пожаловать домой, дорогой. Могу я предложить тебе пива? — когда он хмуро смотрит на меня, я продолжаю: — Или подожди, — я открываю холодильник и машу рукой над содержимым внутри. — Ты бы предпочёл немного вина?
Он толкает пакет в мою сторону.
— У меня есть еда. Прекрати скулить.
Я заглядываю в пакет и вижу, что там рыба и рис. Я сейчас заплачу. Нет, сначала я сойду с ума, потом убью его, а потом сяду в тюрьму. Тогда я буду плакать, потому что сижу в тюрьме за убийство придурка.
Я провожу обеими руками по лицу и успокаиваюсь, напоминая себе, что для Картера всё это в новинку.
— У Даниэлы аллергия на рыбу. Нам нужно сесть и обсудить всё, что ей нравится и не нравится, — я хватаю свою сумку и направляюсь к двери.
— Куда ты?
— В магазин, чтобы я могла купить несколько вещей, которые нам понадобятся.
Я закрываю за собой дверь и иду к лифту. Двери открываются, и когда я вхожу и оборачиваюсь, как раз вовремя, чтобы увидеть Картера, идущего ко мне. Я нажимаю на кнопку, чтобы двери не закрывались, пока он не окажется внутри.
Мы опускаемся всего на два этажа, прежде чем он нажимает кнопку, останавливающую лифт.
— Мне очень жаль, — он удивляет меня своими извинениями. — Я новичок в этом.
Я прерывисто выдыхаю и киваю.
— Я знаю. Это процесс обучения для нас обоих.
— Давай вместе сходим в магазин. Мне нужно посмотреть, какую еду ты покупаешь, чтобы я мог быть уверен, что она всегда будет в шкафах и холодильнике.
— В том-то и дело, Картер. Ты должен успокоиться со всеми этими тратами. Ты не можешь купить годовой запас вещей для трёхлетнего ребёнка. Она ещё очень маленькая. Ей не нужна сотня платьев. Она выберет три и будет носить их до тех пор, пока они не порвутся. Ты зря тратишь деньги.
Он потирает подбородок, и по всему лифту разносится грубый звук от трения его пальцев о дневную щетину.
— Хорошо.
— Я знаю, что это ново для тебя, но и для нас это тоже ново. Я выросла не в окружении денег. Мы с Джейми всю жизнь жили в одной комнате. Джейми донашивала мои вещи. Я носила поношенную одежду, пожертвованную церковью.
Когда он хочет что-то сказать, я быстро продолжаю:
— Я говорю тебе это не потому, что хочу, чтобы меня пожалели. Это было моей жизнью. У меня были хорошие и плохие дни, как и у тебя. Я говорю тебе это только для того, чтобы ты знал, насколько разные у нас жизни. Я начинаю паниковать, когда ты швыряешься деньгами, как будто это пустяки. Я научилась экономить, пользоваться купонами, бережно обращаться с деньгами. Тебе нужно встретиться со мной где-то в середине.
— Я не знал, — шепчет он.
— Ты никогда не спрашивал.
Он кивает.
— Я могу сказать тебе о том же, Делла. Я никогда не жил с женщиной. Был только я и мой отец. Я могу совершать ошибки. Я не знаю ничего, когда речь заходит о жизни с женщиной.
Я пожимаю плечами и улыбаюсь.
— Мне было десять, когда умер мой отец. Джейми его почти не помнит. Мы в значительной степени в одной лодке. Мы оба будем совершать ошибки. Нам всем просто нужно научиться ладить друг с другом.
— Мы можем начать всё сначала?
— Да, пойдём, возьмём нашей дочери чего-нибудь поесть.
Глава 26
КАРТЕР
Шоппинг с Деллой — это безумие нового уровня. Каждую конфету, которую я брал, она просто клала обратно. Она даже разговаривала со мной строгим материнским голосом. И это серьёзно выглядело пугающе.
Когда мы возвращаемся домой, Джейми ждёт нас с банкой в руках. Посередине написаны слова «клянусь банкой».
— Привет, ребята, — она протягивает мне банку. — Ты должен кидать в эту банку по тридцать долларов за каждое матерное слово и пять долларов за просто плохое.
— Ты, бл*ть, издеваешься надо мной, — говорю я, не веря в это дерьмо.
— Это будет стоить ровно сорок пять. Клади ещё десять.
Делла начинает смеяться, но Джейми пронзает её своим свирепым взглядом, который заставляет её быстро замолчать.
— Позволь мне хоть поставить пакеты на стол, — пока я плачу штраф, Делла распаковывает сумки.
Даниэла выбегает из своей комнаты с криком:
— Я сходила в большой туалет.
— Чёрт возьми, я забыл о её туалете.
— Это будет стоить пять долларов, — заявляет Джейми, заклеивая банку скотчем.
Я пытаюсь открыть шкаф, но его заклинило.
— Что за чёрт?
— Это ещё пять долларов, и сначала ты должен снять заглушку.
Я смотрю на Джейми и снова достаю свой бумажник. И кладу сразу сотню в банку.
— Это за весь оставшийся день. А теперь покажи мне, как снять эту штуку.
Джейми быстро снимает её и отдаёт мне.
— Теперь повесь обратно.
— Зачем?
— Чтобы Дэнни не открыла дверцу и не пострадала.
— Ох…
Только после четвёртой попытки у меня всё получается. Когда я оборачиваюсь, Делла уже занята приготовлением макарон с сыром.
— Это моё любимое, — говорит Дэнни, при этом пытаясь забраться на один из стульев.
Я подхожу ближе, встаю позади неё и беру её на руки. Помогая ей балансировать на табурете, я продолжаю стоять позади неё, чтобы она не упала назад. Она прислоняется ко мне спиной и смотрит на меня с широкой улыбкой.
— Люблю тебя, папочка.
От её слов у меня перехватывает дыхание.
Я знал, что отец любил меня, но он был не из тех, кто говорил об этом. Я не могу вспомнить, слышал ли я когда-нибудь эти слова от него за всю свою жизнь. По крайней мере, мне он такого не говорил.
Я целую Даниэлу в макушку, прежде чем передать её Джейми. Я ухожу, прежде чем все присутствующие смогут увидеть, что её слова делают со мной. Я как раз собираюсь подняться по лестнице, когда спотыкаюсь обо что-то и ударяюсь головой о стену.
— Твою мать!
Делла прибегает первой.
— Что случилось?
Я смотрю вниз на странное приспособление, которое преграждает мне путь наверх по лестнице.
— Что это? Ты превратила это место в зону смерти?
— Это ограждение, чтобы Даниэла не поднялась по лестнице. — Она смотрит на меня, затем подходит ближе ко мне. — Ты ушибся.
В её голосе слышится беспокойство, когда она протягивает руку и прижимает свои холодные пальцы к моему лбу.
— Мамочка, ты должна вылечить папу, — заявляет Даниэла, её маленькое личико напряжено от беспокойства.
— Пойдём, — произносит Делла, беря меня за руку, и тянет в ванную. Она смачивает водой полотенце и нежно прижимает его к моему лбу.
Но когда она заканчивает, Даниэла настаивает:
— Поцелуй его — это лучшее лекарство.
Взгляд Деллы мечется от нашей дочери ко мне. Она выглядит очень потрясённой, но встаёт на цыпочки. Кладёт руки мне на плечи и немного притягивает меня к себе. Её губы мягкие, когда она целует меня в лоб, и я не могу удержаться от улыбки. Она всё ещё пахнет яблоками.
Когда она прерывает свой «лечебный» поцелуй, на её щеках появляется румянец.
— Это лекарство определённо лучше, — поддразниваю я её. Она хмуро смотрит на меня, и слова просто приходят сами собой. — Осторожнее, детка. Глядя на меня так, ты попадёшь в беду.
Делла начинает смеяться, очевидно, вспоминая нашу первую ночь знакомства. Её улыбка, её аромат, её раскрасневшиеся щёки — чёрт, это всё ещё действует на меня как-то странно. Она всё ещё та единственная, с кем я мог видеть своё будущее.
Глава 27
ДЕЛЛА
Я смотрю на своё отражение и печально вздыхаю. Это мой первый день на работе дизайнера — работе моей мечты, и я выгляжу дерьмово.
На мне самая лучшая одежда, которая у меня есть, но чёрные брюки выцвели, а белая блузка слегка пожелтела от времени. Впервые за несколько месяцев я распускаю волосы. Я даже немного завила их. Они свисают далеко за пределы моей груди. Я беру прядь и смотрю на секущиеся концы. Мне необходимо подстричься в эти выходные. Я также нанесла немного теней для век и тушь. Выгляжу настолько хорошо, насколько это возможно.
Я выхожу из своей комнаты и иду поцеловать Даниэлу на прощание. По крайней мере, сейчас есть возможность для этого до того времени, пока Джейми не пойдёт в школу. А в ближайшие несколько недель я найду хороший детский сад.
Когда я захожу на кухню, то удивляюсь, увидев там Картера. Он выглядит потрясающе красивым в костюме королевского синего цвета.
— Доброе утро, Делла, — говорит он, и его глаза скользят по мне. — Ты прекрасно выглядишь.
— Доброе утро, — говорю я, чувствуя себя очень неловко из-за своего наряда. Мне ужасно неловко, что он видит меня в этих лохмотьях. В конце концов, он мой босс.
— Эй, что случилось? — спрашивает он.
Я заставляю себя улыбнуться.
— Я просто нервничаю.
— Выпей кофе, прежде чем мы поедем, — предлагает он.
— Мы? Ты везёшь меня на работу?
Это плохо. Я не хочу, чтобы все думали, что я получила эту работу по блату. Даже если это так и есть.
— Мы даже не работаем на одном этаже, Делла. Никто не узнает о наших отношениях.
Я давлюсь кофе.
— Отношениях? — когда я смотрю вниз, мне кажется, что земля превращается в зыбучие пески. Я пролила кофе на свою блузку. Чёрт возьми!
— Да, у нас общий ребёнок, — огрызается он. — Я подожду, пока ты переоденешься.
Я беру несколько бумажных полотенец и начинаю промокать следы от кофе.