Улицы смолкли, остался только мерзкий перезвон в голове. Перед глазами все плыло. Люди и пейзаж вокруг сливались в серую массу. Наподобие той, что затянула небо.
Обычный Петербург, стандартная погода. Сыро, холодно — кругом лужи вперемешку с хлопьями снега.
— Во дворец, — грубо бросила я, когда дверца за мной захлопнулась и шустрый водитель нырнул на свое место.
— Слушаюсь, Ваше Сиятельство.
Папка с документами полетела на соседнее сиденье, а я устало откинулась на спину и посмотрела в окно. Сквозь бронированное стекло замелькали дома, торговые центры, офисные здания и нечисть с людьми. Очень много нечисти.
Санкт-Петербург полнился разного рода личностями каждый божий день. Со всех концов страны за последние полтора года в столицу Российской империи приехало около полумиллиона жителей. Разных рас, форм и национальностей. Такой приток населения одновременно радовал — сколько рабочих кадров! — и пугал.
Люди и нелюди уезжали из губерний не просто так.
«Народные волнения во Владивостоке продолжаются по сей день. Вот уже вторую неделю генерал-губернатор Приамурья, Андрей Степанович Строганов…»
— Переключить станцию, Ваше Сиятельство? — осторожно спросил водитель.
На юном личике держалась маска безукоризненной вежливости, но во взгляде стыл страх. Такая реакция меня не удивила.
Не угодить любимой фаворитке императорского сына и потерять сытное место в столь кризисное время — целая катастрофа для парня. Только не знал мальчик, что водителей у меня меняли так же часто, как и охрану. Все для того, чтобы не посмела заговоры против короны плести и не тем людям передавать информацию из дворца.
— Не трогай, — потребовала я, прислушиваясь к мерному голосу диктора.
Проблемы, восстания, бунты — ничего нового. Там вспыхнули драки, здесь устроили забастовку. За последние полгода средства массовой информации гудели от новостей. Все паблики в социальных сетях и независимые блогеры обсуждали проблемы в стране, словно их мнение что-то значило для власти.
Лишь с экранов телевизоров на государственном канале проблемы освещали совсем другие. Там такая патока лилась, что пальцы прилипали к технике.
— Сегодня обещают дождь, — в зеркале заднего вида мелькнул настороженный взгляд.
— Это Санкт-Петербург. Здесь все время дожди, — сухо ответила я, давая понять, что не расположена к беседе.
К воротам Зимнего дворца мы подъезжали в полной тишине. Стандартная проверка магическими артефактами и металлоискателем не выявила никаких нарушений. На меня даже внимания не обратили, когда я взбегала по мраморной лестнице и на ходу расстегивала полушубок.
По телу пробежали мурашки. Февральский мороз ущипнул оголенные шею и плечи.
— С возвращением, Ваше Сиятельство, — кто-то из домовых на ходу поймал мою одежду.
Еще два нелюдя разбежались в разные стороны, когда я решительно направилась в северо-западную часть дворца. К лестнице на второй этаж, где находился личный кабинет императора и его сына.
Позолоченная лепнина выделялась на фоне мраморных балюстрад. Сдвоенные колонны из серого гранита, словно атланты из легенд, поддерживали выбеленный потолок. Ложные окна из зеркал добавляли пространству больше света. Поэтому мне чудилось, что я шла через божью обитель прямо к Всевышнему на поклон.
Забавно, но именно так о себе думали все самодержавцы.
— Ваше Сиятельство! Ваше Сиятельство!
За моей спиной послышался топот девичьих ножек. Служанки, охранницы, сплетницы.
— Император во дворце? — задала один-единственный вопрос, а вот на оклик не обернулась.
— Его императорское величество отбыл по государственным делам в Москву, — пискнула рыжая девица между тяжелыми вздохами.
Ничего, пусть побегает. Полезно не только уши у дверей императорских спален греть, но и лапками шевелить.
— Алексей?
Мое фривольное обращение по отношению к сыну императора окончательно покоробило служанку. Бедняжка запнулась на ровном месте и чуть не протаранила резные двери. Благо охранник великодушно распахнул их перед нами.
— Е-его императорское высочество в кабинете. К-кажется, — заикаясь, протараторила она.
— Когда кажется, креститься надо, — я притормозила и резко повернулась к девушке. В памяти ее имя не всплыло, а круглое личико с кучей веснушек на щечках ничего не подсказало. — Наш патриарх так говорит.
Она открыла рот, нижняя полная губа задрожала. Хмыкнув, я вручила ей сумочку с наказом сторожить и двинулась дальше. Пальцы сминали папку с документами вместе с треклятым письмом Алексея.