Кэйт и Лэйла пристально наблюдали за ним, но первым заговорил Байовар:
— Сейчас будет ещё один матч.
На лице Тириона появилось беспокойство:
— Но это же наверняка не с одним из нас?
— Нет, это матч Прэйсианов и Гэйлинов, между двумя ветеранами. Победитель может уйти на покой, и стать надзирателем, — объяснил Ши'Хар. — Мы не можем увести их, пока матч не закончится, — добавил он, указывая на камеры изоляции.
— Мне нужно унести её. Ей нужна забота, — сказал Тирион, опуская взгляд на свою дочь.
Он посмотрел на остальных. С Байоваром он говорил на эроллис, поэтому лишь Лэйла поняла их разговор. Взгляд Кэйт всё ещё был полон беспокойства и вопросов.
— Я отнесу её обратно, и приведу в порядок, — сказал он ей, надеясь на то, что этого хватит, чтобы её удовлетворить.
Кэйт кивнула:
— Я пойду с тобой.
Он покачал головой:
— Нет, я хочу, чтобы ты оставалась здесь, с Лэйлой. Она вскоре принесёт тебя обратно.
— Принесёт меня? — спросила Кэйт. — У меня ещё есть ноги. Давай, я тебе помогу.
— Прости, Кэт, — сказал он ей.
Она нахмурилась:
— А на этот раз ты за что прощения просишь?
Он показал ей зубы, но улыбка немного не доставала до его глаз:
— Выбирай что угодно, список длинный.
Кэйт изучала взглядом его лицо, и увиденное её беспокоило. Там было что-то более глубокое, лежавшее за его небрежными словами.
— О чём ты д…
Воля Тириона окутала её разум, сглаживая буйство её мыслей, и подавляя её сознание вниз, во тьму. Она ощутила, как его губы мимолётно коснулись её лба, и её поглотило небытие.
— Спи… — тихо пробормотал он.
Лэйла поймала Кэйт, когда та обмякла, и начала падать. Она посмотрела на Тириона:
— А это зачем?
— Мне не хотелось с ней спорить, — просто сказал он. — Ты мне подчинишься, Лэйла?
— Конечно, мой лорд.
— Даже в смерти?
Надзирательница нахмурилась:
— Твоей или моей? Я не могу никого слушаться, если я мертва.
Её практичность заставила его слегка улыбнуться. Только надзиратель бы и задал такой вопрос.
— Моей.
— Не думаю, что кто-либо из ныне живущих смог бы тебя убить, мой лорд, — гордо ответила она, прежде чем понизить голос, — но, смерть или не смерть, я думаю, что я стала по отношению к тебе «глупой».
Её утверждение было последним, что он ожидал услышать. Наверное, для надзирателей это было самое близкое к изъявлению любви или дружбы. Это также было тем, в чём они терпеть не могли признаваться, поскольку такие чувства считались среди рабов Ши'Хар признаком слабости.
Тирион отвёл взгляд, не в силах ответить. Кэйт поняла бы его эмоцию как благодарность, но Лэйла воспримет её как смущение. Надзирательница уже начинала краснеть, осознавая, что именно она сказала.
— Когда ты вернёшься, я хочу, чтобы ты позаботилась вместо меня о Кэйт, — сказал он ей. — Она будет по вполне понятным причинам расстроена. Возможно, тебе также понадобится защитить Бриджид от неё, или от других. Позаботься о том, чтобы никто никому не причинил вреда.
Голос Лэйлы стал серьёзнее:
— Что ты задумал?
— Меня некоторое время не будет, — сказал он, когда с неба полился дождь. Казалось, что крупные капли были распухшими от всех тех сожалений, которые не могло в себе удержать даже огромное небо.
— Куда ты собрался? — спросила надзирательница, но он проигнорировал её вопрос.
Осторожно неся дочь, он пошёл к деревьям Рощи Иллэниэл, поскольку те граничили с Рощей Прэйсиан недалеко от арены, и оттуда он начал долгий путь обратно к Албамарлу, на который обычно уходил час.
Как только они оказались среди массивных деревьев богов, дождь будто исчез, ибо требовалось некоторое время, чтобы огромные ветви и листья у них над головами набрали достаточно воды, чтобы начать сбрасывать лишнюю влагу на землю внизу.
— Я могу идти, — сказала Бриджид, зашевелившись у него на руках.
— Я знаю, — ответил он, не желая её отпускать. Он хотел притворяться, пусть и ненадолго.
— Отпусти меня, — добавила она.
Дальше они пошли молча, разделённые лишь несколькими футами. Эти несколько футов представляли собой лежавшую между ними невозможную пропасть. Дождь снова нашёл их, когда они вышли из леса, и начали пересекать каменистое поле, которое вело к Албамарлу.
Тирион подогрел дождь, и на ходу направил большую его часть к ней, смывая с его помощью с её кожи кровь и грязь.
Бриджид вопросительно посмотрела на него.
— Надо прочистить порезы, прежде чем сращивать их. Но даже так у тебя в течение следующих нескольких дней может начаться лихорадка, — сказал он ей. — Не надорвись, пока не закончить восстанавливать силы.