Парень улыбается. Забавно. Высокомерно, как всегда. — Ты ведь понимаешь, с кем разговариваешь?
— Наглым ублюдком? — невинно говорю я, а потом прикусываю язык.
Мне явно хочется умереть.
Но, к моему удивлению, он откидывает голову назад и разражается искренним смехом, насыщенным, как шоколад, который я иногда ворую, и глубоким, как Мелководное море.
— Меня называли и похуже, — бормочет он, успокоившись, его руки по-прежнему сжимают мои запястья. Затем веселье исчезает из его глаз, быстро сменяясь холодным вниманием. — Несмотря на то, что ты меня ограбила, полагаю, я должен поблагодарить тебя за помощь.
Я почти смеюсь над этим. Видимо, спасение его жизни сравнимо с простой помощью.
— Хотя мне интересно, почему Глушитель не смог заглушить твою силу. А также почему я не могу почувствовать ее от тебя. Он смотрит на меня, как тогда, в переулке, когда я его обокрала. Как будто я — головоломка, которую он пытается собрать.
Я моргаю и смотрю на него, когда на меня накатывает осознание.
У него редкая способность чувствовать чужую силу и использовать ее самому…
Он пытался почувствовать мою силу в переулке.
И обнаружил, что ее нет.
Я Чума как мертва.
Я поднимаю на него глаза, отфильтровывая страх из своего выражения, несмотря на свои бешеные мысли. Я пожимаю плечами, надеясь, что это действие выглядит гораздо более непринужденно, чем на самом деле. — Я Приземленная. Экстрасенс.
— Экстрасенс, — повторяет он, не веря в каждое слово. — Скажи мне, что ты можешь? — Он делает паузу. Пожимает плечами. — Я никогда раньше не встречал Экстрасенсов. Назови меня любопытным.
Я проглатываю истерический смех, грозящий вырваться наружу. Будущий Энфорсер не любопытен, он расчетлив. Но, видимо, я его очень забавляю, иначе я, скорее всего, уже была бы мертва.
— Моя сила — это своего рода… чувство, — легко произношу я отрепетированную фразу. — Я могу чувствовать только сильные эмоции других людей, получая из-за этого вспышки информации.
Я смотрю ему в глаза, желая, чтобы он мне поверил. Надеюсь, что он примет ответ и будет жить дальше. Надеюсь, что он позволит мне жить дальше.
Он, похоже, борется с улыбкой. — Это так?
— А почему это должно быть неправильно?
Его глаза долгое время перебегают с одного на другой. — Почему же тогда я не могу почувствовать или использовать твою силу?
Я сглатываю, стараясь выглядеть так, будто не пытаюсь придумать правдоподобную ложь. — Моя способность непредсказуема. Даже я не могу контролировать, что я вижу и когда это вижу. Это, в сочетании с тем, что моя сила и так невелика, должно быть, и есть причина, по которой ты и Глушитель не можете ее обнаружить. Это ментальная способность. — Я пожимаю плечами. — Я должна уметь защищать свою голову от тех, кто пытается в нее проникнуть.
Я затаила дыхание, ожидая его ответа.
Но он его не дает. Он просто стоит и смотрит на меня. Я хмыкаю, а потом говорю: — Давай. Спроси любого в трущобах обо мне и моей силе. А еще лучше, — я слегка наклоняюсь вперед, — спроси у Имперцев. Я только сегодня утром мило беседовала с одним из них.
Его глаза слегка сужаются, прежде чем он медленно отпускает мои запястья и делает шаг назад. — Может быть, я так и сделаю. — Затем этот ублюдок улыбается. — Но я все равно хотел бы лично убедиться в твоих экстрасенсорных способностях. Докажи это.
Если бы я получала по шиллингу за каждый раз, когда кто-то говорил мне эти слова, я бы даже не стала больше воровать. Он скрещивает руки на широкой груди, брови ожидающе приподняты, и продолжает: — Прочитай меня. Или как ты там говоришь, что читаешь. — Затем он наклоняется, в его взгляде сверкает веселье. — Впечатли меня, дорогая.
— Моя сила — это не какой-нибудь фокус для твоего развлечения, но я подыграю тебе, принц. — Я саркастически улыбаюсь, а затем окидываю взглядом его тело. — Я даже не уверена, что смогу что-то уловить, настолько непредсказуема моя способность.
— Вот как?
Я не обращаю внимания на его насмешливый тон и думаю о мозолях на его ладонях и десятках шрамов на руках.
Что ж, очевидно, он боец. Не нужно быть Экстрасенсом, чтобы понять это.
Я знаю, что должна сказать ему что-то стоящее, если есть хоть какая-то надежда на то, что он поверит. Хоть какая-то надежда выжить после этого разговора. Он убьет меня без раздумий за одно только подозрение в том, что я Обыкновенная.