Это было так очевидно или ее экстрасенсорные способности подсказали ей это?
Мой взгляд блуждает по ее лицу, задерживаясь на грязи и крови, забрызгавших ее кожу, скрывая слабую пыль веснушек, которые, как я знаю, покрывают ее нос. — И почему ты так думаешь?
Ее лицо невероятно близко, ресницы трепещут, губы искривлены в улыбке и опасно близки к моим. Она говорит с придыханием, едва слышно шепча: — Потому что если бы ты не был со мной так прост, я бы не смогла сделать этого.
Я едва успеваю растеряться, как она ударяет меня головой.
Когда макушка ее головы сталкивается с моим носом, я вижу звезды. Она разрывает мою хватку на своих запястьях и, используя обе ноги, отталкивает меня от себя. Облако пыли окружает меня, и я лежу в грязи, моргая от пульсирующей боли. Удар был сильным, но не настолько, чтобы помешать мне, шатаясь, встать на ноги и посмотреть ей в лицо, из разбитого носа струится кровь.
Она не теряет ни минуты.
Ее руки обхватывают мою шею, а колено снова и снова врезается мне в живот. Прежде чем я успеваю среагировать, она использует мою согнутую ногу в качестве табуретки и одним движением закидывает свои ноги мне на плечи. Используя свой импульс и обхватившие меня конечности, она бросает нас обоих на землю. Я растягиваюсь в грязи, а она катается, не теряя времени, и набрасывается на меня. И вот мои руки снова зажаты под ее коленями.
— Ну как тебе моя форма, принц? — хрипит она окровавленными губами. — Теперь есть критика?
Ее вес давит на меня, и я выдыхаю смех. — У меня есть несколько замечаний.
— Взаимно. Ее рука метнулась к сапогу, вынимая из потертой кожи тонкое лезвие. — Для начала, я не люблю, когда мои противники легко обходятся со мной. Она легонько проводит кончиком ножа по моей скуле, щекоча кожу.
Я ухмыляюсь, несмотря на то, что она проводит лезвием по моему лицу, и мой взгляд прожигает ее. И тут мой взгляд переключается на кровь, стекающую по ее лицу из нескольких порезов и ранок, которые я ей нанес. — Похоже, я все-таки испортил твое милое личико, несмотря на все мои старания.
— О, это пустяки. — Пэйдин задыхается от смеха. — Видел бы ты, как я испортила твое милое личико.
Мои губы искривляются в улыбке, и я поднимаю голову навстречу ей. — О, дорогая, пока ты считаешь меня красивым, мне все равно, как я выгляжу.
Голубые глаза шокированно моргают, а затем раздраженно перекатываются на меня. Задыхаясь, она поднимается на ноги. Я следую за ней, вытирая грязь со своего тела, пока она делает то же самое.
Прежде чем она успевает повернуться и уйти, я говорю: — С тобой гораздо интереснее спарринговать, чем с Киттом. Надо будет как-нибудь повторить.
Она слегка наклоняет голову в сторону, лукаво улыбаясь. — Я никогда не упущу шанс надрать тебе задницу, принц.
И с этими словами девушка удаляется, а я смотрю ей вслед.
— О, и Кай? — окликает она, голос ее непринужденный.
И тут я уворачиваюсь.
Она крутанулась, метнув нож так внезапно, что я едва успел увернуться, прежде чем он вонзился в деревянную мишень в нескольких футах позади меня.
— Мне не нужно твое милосердие. В следующий раз, когда мы будем драться, — я вижу, как ее голубые глаза тлеют с того места, где я стою, — порази меня.
Из толпы раздается негромкий свист — конечно же, Китта. Не обращая на него внимания, я качаю головой и ухмыляюсь, глядя на нее, когда она отворачивается от меня.
Злобная, маленькая штучка, действительно.
Глава 18
Пэйдин
Я почти уверена, что я не Обыкновенная. Возможно, моя сила заключается в умении легко лгать. Лгать о том, что я есть, кому я доверяю и как счастлива, что нахожусь здесь.
Да, Испытания — это серия физических игр, но они не менее смертоносны, когда речь идет о психологических. Мне нужно завоевать людей, убедить их в том, что я люблю эти Испытания так же, как и они. Мне нужны их голоса, чтобы остаться в живых, но мне необходимы их голоса, если я хочу победить в этом чертовом деле.
Я обвожу взглядом обеденный стол, отмечая напряженные плечи и обрывки разговоров. Напряжение в комнате почти удушающее, и мы задыхаемся в неловком молчании, заполненном в основном жеванием. Можно с уверенностью сказать, что в последнее время мы стали раздражительными. Дошло до того, что на тренировочном дворе между Эйсом и Брэкстоном произошла драка, инициатором которой, как не удивительно, стал первый. Я не могу представить, что должен был сделать Эйс, чтобы сломить терпеливое самообладание Брэкстона, но для разгона драки потребовалось почти четыре Имперца, которые навалились на обоих участников.