— Шайтан! Шайтан! — кричат правоверные.
Куда же вы? Давайте, налетайте! Рогатые ангелы уже кипятят котлы!
В самом сердце дворцового комплекса, на бархатной подушке ханского трона, сидит существо. Черная кожа, широкая пасть, множество глаз. Подперев ладонью морду, оно прислушивается к звукам снаружи. Крики умирающих, грохот взрывов, звон металла. Усмехнувшись, существо вытягивает вперед руку. Воздух потрескивает и шипит. Брызгает прерывистое синее свечение. По залу разлетаются маленькие молнии. Предвестники большой грозы.
Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
- «Серия землетрясений, магнитуда самого мощного толчка которой составляет 4,9 балла, произошла в субботу вечером неподалёку от Москвы, сообщает региональный филиал Геофизической службы РАН. Эпицентр землетрясения, произошедшего в 19:58, находился в 17 километрах северо-восточнее столицы. По предварительным данным очаг располагался на глубине не более километра. Сейсмологи затрудняются пока назвать причину столь необычного явления для Среднерусской возвышенности… А теперь к другим ново…»
Перун приглушил звук телевизора и вздохнул. Неудобно получилось, но уж больно наглый комар попался, довёл, гад такой. А вёрткий к тому же, еле прихлопнул. Точно вырвался из какой-то сверхсекретной лаборатории. (Автор: Tnax)
Глава 3. Генерал vs стипендиат
— Аднака, мала пёса, — грустит Али.
— А чего ты скорбишь, животина? — настораживается Ясна. — Или успел оттяпать от демонов кусок? Понравилось?
— Няа, — пугается Крокодил, отступив, и раскрывает кровавую пасть. — Видашь? Ни кусачка!
Ясна хватает мутанта за морду, наклоняет и внимательно рассматривает кинжалы-клыки.
— Вот, целый шмат сала торчит, — замечаю я.
Багровые глаза Али округляются, с упреком смотря на меня: «И ты, Брут?»
— Нет, — ковыряется Ясна пальцем в глубине пасти. — Это куриное филе.
Крокодил облегченно выдыхает. Не спалили.
— Куряца, дя, аднака, — бешено кивает.
На этом Ясна успокаивается, хоть тень подозрений остается в ее глазах. Но, как говорится, не пойман — не вор.
Внутри дворца нам попалось лишь несколько отрядов демонов. Разгромили их мигом. Сейчас бежим через радиальную сеть двориков, навесных садов, пристроек и галерей, поднимающихся все выше по мере того, как строение взбирается на холм.
Дворец хана невероятно пышен и экстравагантен. Каждый участок стен, отделанный цветным мрамором, выдает склонность афганских аристократов к изяществу и элегантности. Жалко, что хозяева продали души аду.
— А кому отойдет Кандагар после войны? — вдруг спрашивает Белоснежка. Множество ее паучьих глаз горят от архитектурной красоты кругом.
— Возможно, в родовые земли лучшего из командиров, — бросает на ходу Кот. — Прецеденты были. Наш государь любит радовать подданых за великие заслуги.
— Тогда это будет Перун, — довольно заявляет Белоснежка. — Ведь наша родовая дружина тоже воюет здесь, значит, он командир. А еще, он лучший среди всех вас!
Никто не спорит с ее репликами, не до того. Только Бестия с улыбкой глядит на Леди Паучиху, как старшая сестра на забавы младшей.
— Ты очень сильно любишь Перуна, раз заботишься о нем.
— Конечно, люблю, — хлопает глазами Белоснежка, как будто спецназовка сказала нечто очевидное, вроде того, что солнце светит днем, а луна ночью. — Как его не любить?
— Действительно, — Бестия бросает взгляд мне в спину и тихо шепчет. — Как?
Чувствую, как под шлемом лицо нагревается. Девчонки, вы чего вдруг? Нашли время, блин.
— Стоянка! — объявляет Аяно и говорит по спецсвязи. — Группа «Реприманд» ждем вас, прием.
Все удивленно смотрят на японку. Еще больше удивляемся, когда из островерхой садовой арки, которую только что прошли, выходят товарищи «зорь». Бастер с рубиновой звездой во лбу и Бессмертный. Их сопровождает взвод Имперских мечей.
— Хитрая командир, — усмехаюсь под шлемом. — Решила обмануть крысу? А нас-то зачем?
— Крыса может быть здесь, — холодно говорит Аяно, не дрогнув ни единым мускулом лица. — Поэтому я задумала доставить во дворец подкрепление, не предусмотренное официальным планом.
Я прислушиваюсь. От Бессмертного снова тикает. Спешу отойти подальше. Спецназовец же радостно мне улыбается.
— Давно не виделись, Перун! — он делает шаг ко мне, я — два назад.
— Ага, стой там, где стоишь, бомбонос!