- Видите, что вы со мной делаете?!
- Сожалею - ответил тот. Оба ухмыльнулись.
Под ребристым медным куполом коронационного манежа, стоящим на восьми бетонных колоннах и украшенным гавайскими гербами стоял епископ англиканской церкви Гавайев в парадном облачении. Футида гадал, каким образом этого хоули удалось убедить принять участие в церемонии. Видимо, Стэнли Ована Лаануи как-то решил этот вопрос. Футида решил, что епископ скорее прислушивался к его словам, нежели к японским властям. Либо японцы приставили к голове епископа ствол и по порядку расписали, что он должен делать, если хочет прожить хоть ещё один день. Так или иначе, он был здесь.
Гавайский королевский оркестр тоже присутствовал, хоть и не на своем обычном месте. Дирижер вскинул палочку. Оркестр заиграл мелодию. Футида её не опознал, но он знал, что это гавайский государственный гимн. Слова к нему написал король Дэвид Калакауа, а музыку сочинил Анри Бергер - бородатый пруссак, являвшийся, одновременно, основателем королевского оркестра.
Справа от сцены оркестру на гавайском и английском языках подпевал хор. Футида разобрал несколько английских строчек:
Сыны Гавайев
Будьте верны вождю
Властелину земли
Верховному правителю
Коммандер кивнул. Да, этот текст отлично подходил текущему моменту.
Следом началась сама церемония коронации. Первыми несли королевские знаки отличия, местные и иностранные. Один человек нес королевский скипетр с навершием в виде голубя, другой на бархатной подушке нес золоту королевскую печать. Ещё двое несли посохи, на вершине которых висели черно-белые ленты, символизировавшие святость короля.
За ними следовал гавайский дворянин, который нес плащ, сделанный целиком из перьев птицы мамо. Саму птицу на Гавайях полностью истребили, охотясь за её перьями, которые шли на изготовление таких вот плащей. Сам плащ тоже являлся редкостью, его вытащили из запасников музея Бишопа, несмотря на возражения смотрителя.
Далее шли другие гавайские дворяне. Рядом с ними шагали слуги с посохами-кахили, которые Футиде напомнили палки с губками, которыми чистят стволы пушек. Только здесь губку заменяли полотна из красной и желтой ткани, отчего обстановка выглядела ещё более торжественной. Двое придворных несли две короны, изготовленные по европейскому образцу. Обе они были украшены позолоченными листьями таро, алмазами, изумрудами, рубинами, опалами и жемчугом.
Последним шествовал лично Стэнли Ована Лаануи. Рядом с ним шла вероятная будущая королева восстановленного Гавайского королевства. Синтия Лаануи была улыбчивой, грудастой рыжеволосой девушкой, раза в два моложе Стэнли. Футиде без труда удалось разглядеть её сущность. Как и сущность её супруга.
Королевская чета взошла на сцену. Женщина, которая несла королевский плащ, аккуратно водрузила его на плечи Стэнли. Подол плаща упал к ногам. Это, конечно, был самый впечатляющий наряд, который не встретить ни в одном другом королевском доме. Стэнли Лаануи взял королевскую печать и надел её на указательный палец правой руки. Той же рукой он взял скипетр.
- Помолимся, - произнес епископ Гонолулу. Он вскинул руки к небу и сказал: - Да благословит и защитит нас Господь. Пусть лик Его сияет над нами и дарует нам мир. Пусть Он узрит праведность наших дел. Об этом просим мы именем Спасителя, Сына Его, Иисуса Христа. Аминь.
- Аминь, - отозвалась правая сторона собравшихся, часть левой стороны и королевская чета. Футида снова кивнул. В молитве было сказано именно то, что удовлетворит оккупационные власти, сохранив, при этом совесть епископа в покое, который, как известно, присутствие здесь Японии не поддерживал.
Сохраняя каменное выражение лица, епископ водрузил короны на голову Стэнли Лаануи и на огненные локоны Синтии.
- Да благословит Господь короля и королеву Гавайев, - таким же равнодушным голосом провозгласил священник.
Защелкали фотоаппараты. Вместе с ними затрещали камеры кинохроникеров. Зрители принялись аплодировать, скорее из вежливости, нежели от восторга. Футида, Гэнда, Минами и Мураками переглянулись, улыбнулись и тоже захлопали. Они отлично справились со своей задачей.
- Благодарю вас, - произнес Стэнли Лаануи, оглядывая подданных и хозяев. - Американская аннексия и оккупация Гавайев была не только незаконна и аморальна, она также принесла много бед гавайскому народу. Сегодня на Гавайях живет вдвое меньше людей, чем пятьдесят лет назад.
"Ты поэтому взял в королевы рыжую?" - удивлялся Футида. Стэнли Ована Лаануи продолжал: