— Немного поболтали и хватит. Теперь ты должен понимать общую картину. Не буду я трогать твою планету, зато остальные могут захотеть и лучше всего им этого не позволить, а то мы оба окажемся в проигрыше. Не хочу терять свои игрушки, там ещё новинок должно много выйти, так что не подведи.
— Мы ещё не закончили — подорвался я с кровати, — у меня ещё один вопрос!
— В этот раз советую тебе не тянуть с улучшением колодца душ. Новые уровни дадут тебе хорошие возможности. Также, после пробуждения лучше будет вернуться поскорее в город. И последнее, Малтона и Кели не воскресить, они окончательно мертвы, этого не исправить, смирись.
— Пого… — Не успел я что-либо произнести.
Шемгал звонко щёлкнул пальцами, и комната провалилась в непроглядный мрак.
Глава 15
А пока наш герой гонял чаи с непонятной личностью, которую не получается назвать ни другом ни врагом, на Глэймрифе продолжали происходить новые события.
Дамбир. Сиротский приют города.
Неугомонная ребетня, радовавшаяся прибывшему к ним гостю, никак не желала укладываться спать.
— Дядя Бертольд, а когда вернутся Миранда с Лиамом? — Запыхавшись, спросил семилетний мальчишка, отвлёкшийся от общих догонялок.
— Не скажу, Олис, они заняты важными делами — ответил человек-гора, прихватив из угла грубый деревянный табурет, предназначенный специально для него.
— Мы скучаем по ним — раздосадованно произнесла девчушка, до этого активно прыгавшая на старенькой кровати.
— Я тоже, Эмили — погладив ту по длинным бурым волосам, которые он же недавно расчесал, Бертольд уселся на стул посреди комнаты, — дети, пора спать, все по кроватям — негромко, но настойчиво, пробасил он.
С визгливым смехом из-за спины здоровяка выскочил мальчишка в одной рубахе, достававшей тому по колено.
— Брикс, проказник, а ну ложись — улыбнулся Бертольд, аккуратно подхватив мальца на руки.
— Дядя Бефтольд, хасскафыте скафку — с усилием выговаривая слова, попросил Брикс, ёрзая в крепких руках кузнеца.
— Хорошо, будет сказка, а потом каждый ложится в свою кровать и спит, договорились? — Последнее слово Бертольд произнёс, пройдясь глазами по кроватям, в которых уже устроились сироты, приготовившись слушать новую историю, — Когда-то по земле бродил воин. Всю свою жизнь он искал славы и признания, хотел, чтобы его любили и уважали люди. Воин с лёгкостью расправлялся с чудовищами, побеждал коварных разбойников и спасал прекрасных дам. О подвигах его говорили на всём свете, ничто не ускользало от внимания народа, и тогда он обрёл то, что так долго искал — славу. В благодарность люди построили воину большой дом, такой же большой, как этот приют, в котором тот остался жить, бросив сражения. Воин праздновал с друзьями былые победы и совершенно не замечал, как проходит время, пока, спустя несколько лет, на порог его уютного дома не пришла беда: ужасный зверь напал на город, и никто не мог совладать с ним. Люди обратились за помощью к славному герою, но со временем его острое чутье притупилось, меч проржавел, и сам он ослабел, отвыкнув от тяжести собственных доспехов. Тогда воин осознал свою беспомощность и попросил помочь ему в борьбе с ненастьем, однако люди боялись сражаться с чудовищем и оставили беднягу на произвол судьбы, в один миг позабыв все его былые заслуги. Так прославленный герой потерял всё, но…
Большая часть детей, включая Брикса на руках Бертольда уже сопела. Все они итак умаялись за день, помогая в приюте и играя в свои игры, однако обожали слушать рассказы, воссозданные заботливым голосом кузнеца. Бертольд уложил ребёнка на его кровать, аккуратно накрыл одеялом и собирался уходить, когда с одной из кроватей, мимо которой проходил мужчина, донёсся шёпот:
— А что стало с героем потом? Неужели, он умер? — Тихонечко, еле слышно произнесла Эмили.
Бертольд подошёл ближе, сел рядом и также тихо дорассказал конец истории:
— В тот день, когда чудовище напало, герой собрал остатки мужества и выманил его за пределы города. Никто не знает, что случилось дальше, но в лесу неподалёку вскоре нашли только бездыханное тело монстра.
— Значит, он победил! — Радостно прошептала девочка, робко скрывая свою несдерживаемую улыбку серым покрывалом. В глазах её сверкали искры воодушевления.
— Да, победил — уголки губ Бертольда также невольно поднялись, проявляя на лице уже заметные морщины.
Дети, такие беззащитные, наивные и оттого чистые по своей натуре, однозначно были его самым слабым местом. Он готов был положить свою жизнь на их защиту, в том не сомневался ни он сам, ни сироты, чтившие его, как отца.
Убаюкав ребятню, Бертольд вышел в коридор, где его поджидала пожилая женщина. На фоне здоровяка она выглядела крайне миниатюрно, что в ширь, что ввысь, как будто курагу положили рядом со свежим абрикосом. Стоило Бертольду закрыть дверь в комнату, — женщина начала ворчать:
— Из-за твоей доброты они вырастут бесхребетными и слабыми, за порогом приюта их просто сожрут.
— Тётушка Амина, перестаньте. Из меня вы вполне неплохого человека вырастили.
— Потому что спуску тебе не давала, сорванцу такому. Повезло ещё, что муж мой тогда жив был, а то с твоей огромной тушей больше и совладать-то было некому — хмыкнула женщина, выразив то ли недовольство поведением кузнеца в прошлом, то ли проникнувшись ностальгией по ушедшему времени, — ну ничего, этими я тоже плотно займусь, будут наученные и шустрые, всем нос утрут.
— Не лучше ли приучить разрешать споры, а не порождать их? — Поморщился кузнец.
— Берти, мы не крысы, чтобы прятаться по углам в надежде, что никто не заметит. Сильный всегда на виду, сильный диктует свои правила другим — тётушка Амина блеснула холодным взглядом, — идём, заварю тебе вкусный отвар, вижу, вымотался сегодня. Заодно расскажешь о своём новом странном знакомом.
Женщина развернулась в сторону общей кухни, располагавшейся в конце коридора. Бертольд не стал возражать. Конечно, человек-гора не был столь прямолинеен, чтобы выдавать рассчётливой тётушке Амине новости о сбежавших Миранде и Лиаме. Он безгранично уважал её почившего мужа и саму женщину. Вместе они, будучи носителями знатной фамилии, не гнушались возиться с безродными детишками, сделав приют из собственного поместья. Однако, ему казалось, чем меньше будет знать эта пожилая леди, тем безопаснее для сбежавших брата с сестрой.
Не успели они дойти, до кухни, как в засыпающем после тяжёлого дня городе разразился мощный звон. То был огромный колокол, несущий тревожное известие о нападении.
— Тётушка, заприте двери и никого не пускайте, спрячьтесь вместе с детьми, я скоро вернусь.
— Береги себя, мой хороший, мы будем тебя ждать.
Несмотря на неожиданность происходящего, тётушка Амина ничуть не растерялась, вернувшись в комнату с детьми, она взялась успокаивать плачущих малышей и торопить растерянных сонных детишек постарше.
Бертольд же, выскочив на улицу, ринулся к своей мастерской. По пути он сумел выцепить одного из гвардейцев, несущегося в сторону ворот.
— Что происходит? Кто напал на город? — Спокойно спросил кузнец, твёрдо сжав плечи рослого мужика лет тридцати. И пусть тот тоже был не робкого десятка, нормально вырваться из ручищ Бертольда у него не вышло.
— Не знаю я! Пусти и не мешайся! — Освободившись из рук кузнеца, гвардеец выругался и устремился дальше.
Несмотря на то, что разговор с гвардейцем не дал какой-либо полезной информации, по звону колокола Бертольд итак догадывался, что ждёт Дамбир этой ночью. Вернувшись в мастерскую, он взялся снаряжаться в броню, имевшуюся у кузнеца как раз для таких случаев.
Бертольд никогда не служил в гвардии, не имел он и выдающихся боевых умений, выделявших его среди настоящих воинов, однако мощное телосложение, подаренное ему родителями, которых тот никогда не знал, давало мужчине неплохое подспорье в драках. Этим преимуществом человек-гора пользовался без зазрений совести, хотя старался не злоупотреблять. В конце концов, спасение утопающих — дело рук самих утопающих.