При осмотре даймана на правом торце буфера был обнаружен крохотный, меньше спичечной головки, кусочек голубой краски. Дайман был зеленого цвета. Тогда, на месте происшествия, этому обстоятельству он не придал значения. А сейчас задумался. Как мог кусочек «чужеродной» краски попасть на буфер даймана?
Они уже подъезжали к райотделу, когда Титаренко ткнул в бок дремавшего старшину.
— Давай за Фоминым, живо!
— Зачем? — ошеломленно заморгал Исраил.
— Ты еще спрашиваешь! Когда допрашиваешь человека, выслушай его до конца.
Через полчаса Фомин продолжил рассказ, прерванный на предыдущем допросе:
— Под Туюксу фары моей машины осветили человека. С велосипедом. Вернее, когда я подъезжал, то увидел только велосипед, лежавший на обочине, стал быть. А когда подъехал совсем близко, из темноты на дорогу выскочил парень, поднял велосипед и повел его за руль в сторону Туюксу.
— Ну, и что в этом странного? — спросил Титаренко.
— Странного-то? — по привычке переспросил Фомин. — Вишь ты, какое дело. Велосипед был малость покалечен, без заднего крыла. И шина спущена. Но и в этом ничего странного, стал быть, нет. Мало ли что может стрястись в дороге: шину проколол, к примеру. Но вот, обгоняя его, я совсем сбавил ход. Думаю, попросит подсобить, ведь до Туюксу было еще километров шесть. Какая нужда тащиться с покалеченным велосипедом? Однако парень и ухом не повел, вроде бы и не заметил моей машины. Как это понимать? К тому же, стал быть, куда и зачем он отлучался от велосипеда?
— Спасибо, Федот Парфентьевич. А запомнили вы место, где лежал велосипед?
— Да как вам сказать, товарищ младший лейтенант. Темно было. Примерно, конечно, знаю.
Утром, не успел Титаренко раздеться, в кабинет влетел как обычно возбужденный Аминов.
— Есть у меня дружинник Асхат Гарифуллин. Заядлый охотник. Ну вот, часа полтора назад приковылял ко мне. Хромает здорово. Что, говорю, случилось? Он рассказывает: «Вчера по первой пороше надумал зайчишек погонять. Гонялся за ними, да упал. Ногой зацепился за что-то. Гляжу, железяка землей присыпана да снегом припорошена. Пригляделся повнимательней — крыло от велосипеда». Вот что он мне рассказал, — с торжеством закончил Исраил.
— Ну и что из этого? — скептически посмотрел на участкового Титаренко. — Мало ли металлолома валяется по полям.
— Я и не стал бы отвлекать тебя от дел по пустякам, если бы не одна деталь.
— Какая?
— Во-первых, велосипедное крыло оказалось на траверзе шестого километра от Туюксу недалеко от того места, о котором рассказал Фомин. Во-вторых, оно погнуто, хотя и новенькое…
— Где крыло?..
— В поле осталось.
— Сможет дружинник поехать с нами и показать?
— Конечно.
Вернувшись в райотдел, Титаренко тщательно осмотрел находку. Крыло от заднего колеса принадлежало мужскому велосипеду марки «Спутник» Харьковского велосипедного завода. Выше стоп-сигнала имелось углубление с рваными краями. В месте повреждения с внутренней стороны он заметил слабый налет. Он остался даже после того, как младший лейтенант очистил крыло от земли кисточкой. Осторожно соскоблив налет, Титаренко поместил крупинки в пробирку и отправил на экспертизу в областной НТО. Не забыл Титаренко и о том крохотном кусочке голубой краски, что был обнаружен на правом торце буфера даймана.
…Новенький велосипед «Спутник» сверкал голубизной под навесом сарая.
— Всего две недели, как купил этого красавца, — хвастал хозяин, вертясь возле Титаренко и Аминова, осматривавших велосипед. На малейшую просьбу — подержать велосипед, выкатить его во двор — Мстиславский откликался с преувеличенной охотой. На вопросы отвечал с готовностью.
К Мстиславскому в Туюксу Титаренко и Аминов зашли не случайно. В магазине сельпо они узнали, что за последние месяцы партия велосипедов «Спутник» поступала только дважды, реализован всего один — Мстиславскому.
— В ночь на тридцатое дома были? — как бы между прочим спросил младший лейтенант, осматривая заднее крыло.
— К родственникам ездил, в деревню, — зачастил Мстиславский.