— Они не знали, что это мой день рождения. Знал только дядя. Но раз меня зовут Ноэль, то я и сама могла догадаться. Он не хотел говорить. Я приставала к нему, пока он не сдался. Но больше он ничего мне не рассказывал. А праздники... Дядя никогда их не отмечает. Особенно день, когда я родилась. Он хочет его забыть.
Ну, хватит! У Бриджит лопнуло терпение.
— Ноэль, вам с Пушком пора отдыхать. — Она отложила полотенце и отвела девочку в голубую спальню, по дороге задернув новые шторы. — Утренние занятия кончились, начинается «мертвый час». Он пойдет вам с Пушком на пользу. Особенно Пушку. Первая ванна в жизни — тяжелое испытание. Наверное, он очень устал.
Ноэль устроилась под покрывалом, сонно моргая огромными глазами.
— Ты хочешь пойти к дяде, правда? Неужели она надеялась обмануть этого ребенка?
— Да, Ноэль. Я должна поговорить с ним.
— Вы не разговаривали уже две недели. Мы видели его всего три раза. А он нас — намного больше.
Бриджит свела брови.
— Что ты имеешь в виду?
— То, что сказала, — терпеливо повторила Ноэль. — Мы видели его только три раза. Один раз у черного хода, когда мы получали у посыльных продукты, и два раза на кухне, когда готовили обед. Ты же помнишь, он уходил сразу, как только замечал нас. — Она прижала к щеке Пушка. — Знаешь, ты была права. Пушок намного красивее, когда чистый. И купаться ему понравилось больше, чем я думала.
— Очень рада. — Бриджит присела на край кровати. — Я знаю, что мы видели твоего дядю только трижды. Мне интересно, с чего ты взяла, что он видел нас чаще.
— С того, что это правда. Он всегда смотрит на нас из окна, когда мы играем в саду.
У Бриджит напряглась спина.
— Ты уверена?
— Конечно, уверена. Я слежу за ним все время. А он только иногда. Глянет на нас и отойдет.
— Так он... — Мозг Бриджит лихорадочно заработал. Значит, Эрик вовсе не так равнодушен к девочке, как старается показать?
— Спасибо, Ноэль. Ты дала мне в руки сильное оружие.
— Оружие? — нахмурилась сбитая с толку девочка. — Это ружья и пушки?
— Не всегда, — возразила Бриджит. — Иногда так называют и другие вещи. — Она наклонилась, накрыла ребенка до подбородка и нежно поцеловала в лоб. — Приятного сна. И тебе, Пушок, тоже.
Ноэль кивнула и закрыла глаза.
— Удачи тебе, — прошептала она. — И не слишком пользуйся оружием, когда он задаст тебе взбычку. На самом деле ты ему ужасно нравишься...
Пять минут спустя Бриджит получила возможность проверить правоту Ноэль.
— Я предупреждал, чтобы вы никогда не вторгались в мои покои! — рявкнул Эрик, стоя на пороге.
— А я в них и не вторгалась. Я постучала. Мне нужно было видеть вас. Где мы будем разговаривать, выбирайте сами.
Его глаза замерцали, как два куска обсидиана.
— Встречи и разговоры нашей сделкой не предусмотрены.
— Тем не менее, я собираюсь сделать это. — Бриджит смотрела на Эрика снизу вверх. Буйный характер и внушительный рост Фаррингтона могли бы нагнать страху на кого угодно. Однако грубость и неряшливость графа были лишь видимостью. Внутри этого резкого, язвительного незнакомца все еще жил человек, о котором она мечтала с самого детства. — Милорд, вам не удастся запугать меня, — заявила девушка. — Я не боялась вас раньше, а теперь и подавно. Поэтому лучше впустите меня. Мне нужно сказать вам кое-что важное, и я не уйду, пока не выговорюсь.
Сбитый с толку Эрик распахнул дверь.
— Только покороче.
Девушка впервые перешагнула порог его спальни, но была слишком взволнована, чтобы чувствовать из-за этого неловкость.
— Это касается Ноэль.
— В таком случае это не касается меня. До свидания.
— Перестаньте притворяться, лорд Фаррингтон. Это бессмысленно. Кого вы хотите одурачить?
— О чем вы говорите, черт побери?
— О вас. О том мнимом отвращении, которое вы якобы питаете к Ноэль. И о том, что вы почему-то считаете нужным оправдывать сплетню, которая изображает вас злодеем и тираном. — Она сделала паузу, чтобы перевести дух. — Вы обманщик, милорд! Обманщик и глупец! Но это ваше дело. Если бы, прячась от жизни, вы вредили только себе, я не стала бы вмешиваться. Но вы вредите главным образом Ноэль. Поэтому я не могу ждать, когда вы одумаетесь.
Эрик не верил собственным ушам.
— Вы что, с ума сошли? — прогремел он и хлопнул дверью так, что затряслись стены. — Неужели двух недель, проведенных с моей племянницей, хватило, чтобы лишить вас рассудка? С кем поведешься, от того и наберешься?
— Напротив, милорд. Эти две недели полностью рассеяли мои опасения. Она поразительно умный ребенок... но откуда вам это знать? — Бриджит вознесла короткую молитву и рванулась напролом. — Вы ведь и представления о ней не имеете!