Двоих мне удалось почти сразу обездвижить точными уколами Эскалибура. Старший оказался проворнее остальных и ушел в сторону от лучевого удара. Джейн, менее закаленная в битвах, чуть замешкалась, но все же ухитрилась выбить ударом пятки коленную чашечку охраннику, попытавшемуся было ее облапить, а другому выпустила прямо в лицо содержимое баллончика. О нет! Джейн, милая, ты перепутала баллончики, и сейчас вокруг тебя расползается облако мгновенно усыпляющего газа.
Так. Главное — не дышать. Путь к заветной двери почти свободен. Двое охранников валяются обездвиженные, третий выбыл из игры и пытается упрыгать подальше от нас на одной ноге, еще двое с блаженными улыбками сползают вдоль стены прямо в объятия Морфея. Джейн пока держится, но, похоже, и она глотнула газа. Старший! Его нет. Он поднял общую тревогу, и к нам уже спешат еще десятка два отборных головорезов. Что ж, получайте, гады!
Мы успели захлопнуть за собой дверь как раз в тот момент, когда взорвалась заброшенная мною в зал светозвуковая граната. Снаружи я накинул прочную сеть-ловушку — еще несколько секунд замешательства для наших преследователей. Но куда нам бежать теперь? Насколько я помню, эскалатор, спустивший нас вниз, был единственным, и если он не выключен, то наверх нам по нему подняться будет непросто. Да еще и охрана в ангаре...
Все эти мысли пронеслись за несколько секунд, пока мы выхватывали из шкафчиков свои вещи. Снимать сектантские робы времени не было, и мы, прижав к груди скомканную одежду, уже почти домчались до выхода из раздевалки, когда услышали громкий насмешливый голос:
— Сдается мне, вы не очень-то представляете, куда бежать!
Это был профессор Ч., одетый в темный элегантный костюм, отлично сидевший на его коренастой, мощной фигуре тяжелоатлета. Он опирался на толстую трость, покрытую черным лаком, со щегольской серебряной рукояткой в виде правильного многогранника. Стоял профессор в узком проходе между стеной и шкафчиками для переодевания. И когда мы притормозили, обернувшись на его голос, продолжил:
— Прошу не мешкая следовать за мной!
Через полчаса, в которые уложился утомительный подъем на платформе с ручной лебедкой по вертикальной вентиляционной шахте и горячее дружеское прощание с нежданным спасителем, мы уже мчались в машине Джимми по ночному Нью-Йорку в сторону нашей штаб-квартиры.
Снова о жизни
После подземного приключения в секте трансгуманистов вопросов и загадок только добавилось. Но один очень важный ключ у нас появился. Этим ключом был профессор Ч.
Перед тем как расстаться, мы взяли с него обещание встретиться с нами еще раз в более спокойной обстановке. А чтобы получше подготовиться к встрече, мы внимательно изучили все доступные материалы, найденные в Интернете. Прочитав его биографию, мы так и не поняли, о какой трагедии говорил Председатель. Все в жизни Ч. складывалось гладко, даже слишком гладко — детство, учеба, научная карьера и... никакой личной жизни! Ни о его родителях, ни о каких-либо иных родственниках не было ни слова.
Мы также прочли несколько его работ, которые, к счастью, оказались написаны достаточно популярным языком.
Самая свежая статья как раз и была посвящена вопросу, что же такое жизнь и почему ее нельзя «воспроизвести» или скопировать. Вкратце ее содержание можно было свести к следующему.
Жизнь — это особый вид бытия во Вселенной, бытие целеустремленное и целеподчиненное. Ее причину и начало привыкли искать в прошлом нашей планеты. Это бесполезно. Прошлое организовано по законам мертвого мира.
Тяга к прошлому, интерес к нему свойственны тем, кто умирает, кто уже отпал от Жизни. А сама Жизнь коренится в будущем и в будущее устремлена. Связано это с тем, что Жизнь — явление многомерное. И многомирное. В нашем материальном трехмерном мире мы можем найти ее следы и следствия, но никак не причины или основу.
Мысль о том, что индивидуальность человека, или его душа, есть функция мозга, что от сложности системы зависит наличие у нее души, может возникнуть, по словам профессора Ч., только в очень извращенном уме. Все совсем наоборот. Сложность мозга обусловлена объемом и сложностью деятельности души. Душа имеет дело с мозгом как с инструментом ее связи с конкретным материальным миром. Мозг — компьютер, программное обеспечение которого реализует, кроме прочего, мощную систему гиперссылок. Душа — пользователь компьютера. Если вы скопируете чей-то компьютер или его содержимое, глупо думать, что хозяин компьютера тут же возникнет рядом с ним. Продолжив эту грубую, но достаточно удобную аналогию, можно выстроить такую схему: душа — пользователь, разум — программное обеспечение, мозг и тело — «железо» (процессоры, винчестеры, блоки питания и т. д.)