Возможно, девушка того и не запомнила, но он-то не забыл, как она, пускай мало что соображавшая, не позволила по крайней мере троим загипнотизированным нанести Романофф удары в спину еще до того, как Бартон стал ее прикрывать. Кризанта могла позволить им ее покалечить и возможно даже убить, ведь зачем защищать того, кого в глубине души считаешь своим врагом? Тем не менее, она так не поступила. Она пошла в разрез с общепринятыми нормами и спасла человека, к которому навряд ли питала что-то, кроме неприязни.
А еще Клинт помнил, что когда он впервые увидел Кризанту, даже на фотографии и потом, в ее квартире и позднее в Щ.И.Т.е, в глазах девушки кроме всего прочего была пустота. Безысходность, обреченность, настолько слившаяся с ней воедино, что ставшая уже почти незаметной, неотделимой от той, в ком поселилась, в ком обжилась, в ком пустила цепкие корни. Чудовищный симбиоз, не приносящий никакой выгоды ни той, ни другой стороне. Просто вечное мучение. Может, банально прозвучит, но он бы такого не пожелал ни одному человеку. Смерть в таком случае была бы единственным шансом на свободу. А у нее и этого шанса не было.
«Ей не нужна жалость. Ей необходимо понимание и поддержка».
*
Тони Старк говорил, со своим неподражаемым обаянием смотря на Фила Колсона и втолковывая ему про отпуск или что-то из той оперы. Когда миллионер повышал голос, Наташа Романофф в свою очередь смотрела на него как на злейшего врага народа, продолжая краем глаза следить за кардиомонитором. Ник Фьюри смотрел в отчеты техников и медиков, проведших обследование пришедших в норму агентов. Клинт Бартон смотрел на лицо Кризанты, по чьим волосам все еще скользили солнечные волны.
А через несколько минут Кризанта разомкнула веки и посмотрела в потолок.
От Автора: появление Тони Старка будет объяснено в следующей главе.
========== Глава 12, в которой что-то частично проясняется. ==========
От Автора всем ждущим: безумно извиняюсь за задержку - конец года и все прочее, времени на творчество нет совсем. Данная глава писалась какими-то урывками, возможно, вам, читателям, она покажется то ли скомканной, то ли быстрой, то ли еще какой, так что, как говорится на Фикбуке, готова принять ваши тапки. :)
P.S. У меня через пару дней экзамены, поэтому до следующего четверга (19 июня) я в оффлайне на постоянной основе. Надеюсь, после того, как отстреляюсь, смогу больше времени уделить фанфикам.
Заранее спасибо за ожидание и терпение.
*
Она уже давно не теряла сознание от полученных ран или от потрясения. В последний раз это было в Кардифе, в 1810-ом году, когда на нее напали непонятные люди, одетые в черные плащи, чьи капюшоны закрывали лица, а с лиц этих, охваченных и скрытых тенью, на нее глядели жуткие синие глаза, от которых прошибал холодный пот, а тело отказывалось служить ей.
Сколько их было в тот раз? Человек десять? Нет, всего лишь семь, семь нападавших, семь неизвестных. Семь безымянных людей, атаковавших внезапно, молниеносно, с яростью и исступлением диких зверей. Только вот оружия в их руках не было, ни клинков, ни ножей, их оружием была сила сознания, слепящей волной ударявшая по ее мозгу и лишавшая способности сопротивляться.
Было страшно, было больно, ноги не держали, а на коже горели ледяным огнем капли выпущенного на свободу ливня. Мышцы сводила судорога, хотелось кричать, звать на помощь, но из горла рвались лишь глухие хрипы. Плотная накидка уже не спасала от дождя, платье, и без того тяжелое, от пропитавшей его влаги стало еще тяжелее, волосы выбились из незамысловатой прически и падали слипшимися прядями на плечи и на лицо.
Она уже была на коленях, обхватив голову руками, словно пытаясь защититься, закрыться от оглушающего звона в ушах. К губам тоненькой струйкой стекла черная во мраке ночи кровь, тут же размазываемая водой. Еще немного – и она ничего не смогла бы сделать. И от этой мысли, от ощущения вернувшейся беспомощности вдруг возродилось желание бороться. Слепящая волна золотого пламени вырвалась на свободу, сбивая с ног врагов, вихрь метавшихся в разные стороны солнечных лент скрыл за собой силуэт девушки, которая найдя в себе силы добраться до бесновавшегося у привязи коня, вскочила в седло и умчалась в темноту.
Спустя две недели после этого события в третьем по счету дневнике в старом кожаном переплете появилась надпись, сделанная все еще трясущейся от остаточного страха рукой.
И эта надпись снова увидела свет лишь спустя десятилетия, вот только тот, кто ее прочел, не был тем, кому это следовало сделать…
*
Откуда-то доносился чьи-то мужские голоса, в одном из которых – более тихом – Кризанта распознала Фила Колсона. Со вторым же человеком она явно не была знакома. В воздухе повис уже известный специфический запах, смешанный с медикаментами. «Опять какая-то лаборатория». В руках и ногах обосновалась непривычная, давно забытая тяжесть, а кожа от контраста естественного тепла и чего-то липкого и холодного в области груди покрылась мурашками.
Кажется, ее волосы все еще сверкали как елка на Рождество – Кризанта чувствовала, когда магия в них становилась видимой для окружающих. Это было похоже на воду, текшую по голове от макушки к затылку снова и снова. Ее рана уже явно затянулась, так что, видимо, волшебство «разбиралось» с остаточными ее последствиями. Потом Кризанта поняла, что на нее устремлен пристальный знакомый взгляд, по ощущениям так похожий на Его.
Кризанта резко открыла глаза и уставилась в постный серый потолок. Диалог на галерке сразу же замолк, и в поле зрения девушки появилась агент Романофф, в чьих чертах лица угадывалось беспокойство. Кризанта не сразу сообразила, что ее о чем-то спрашивают, до нее это дошло только спустя пару секунд, и она, повернув голову к женщине, сказала:
- Что?
- Как ты себя чувствуешь? – повторила Наташа.
- Ну… – Кризанта прикрыла веки, очень медленно думая над ответом. – Чувствую себя хреново, спасибо, – и, краем глаза заметив, как Клинт, сидевший напротив, поднял брови, бросила: – Что?
- Не знал, что ты любительница таких слов.
- Нет. Просто у меня на самом деле такое состояние - ниже плинтуса или из чего у вас тут полы сделаны? – она заморгала, окончательно приходя в себя, и неторопливо приняла вертикальное положение, спуская ноги с края лежанки и морщась от неприятного ощущения игл в сгибах локтей. Долгим взглядом обвела помещение и находившихся в нем людей, прищурилась, наткнувшись на Фьюри, несколько расслабилась при виде Колсона и с некоторым любопытством уставилась на пятого, того самого обладателя неизвестного второго голоса.
Человек как человек, брюнет с уложенными волосами, короткой бородкой, усами и карими глазами, в которых смешались гениальность и безбашенность. Темно-серые брюки, черный пиджак, галстук, дорогие ботинки, индиговая рубашка и… что-то было не совсем так. Невидимые для всех, кроме Кризанты, нитки золотистой магии потянулись к этому мужчине, аккуратно прощупывая еще сохранившиеся вокруг него следы отступившей смерти. Она видела подобных ему, солдат, побывавших на войне, наполовину мертвых – в них засели смертельные осколки. Она таких спасала несколько раз. Этого спасать было не нужно. Он сам все сделал. [1]
- Кто это? – неразборчиво пробормотала Кризанта и закашлялась. Затем повторила, обращаясь к Нику Фьюри: – Кто это? Ваш очередной подчиненный?
- Это вряд ли, ему на меня денег не хватит, – засмеялся незнакомец слегка бархатистым голосом, в котором уже по первому ответу присутствовал, несмотря на внешнюю обольстительность, явный намек на пристрастие к устным шпилькам, и широко улыбнулся. – Я Тони Старк - миллионер и филантроп, по совместительству Железный Человек, но это мелочи, - а вы та самая бессмертная красавица, которая дурила Щ.И.Т. и весь мир на протяжении стольких лет? Преклоняюсь пред вашим мастерством, миледи! – он произнес это с английским акцентом и отвесил шутливый поклон.