Так нельзя. Больше нельзя. «Если и кидаться макушкой вниз на дружелюбный булыжник, то уж кидаться без задних мыслей, с толком и мощно», – говаривал ей один одесский подполковник.
Все верно. Никаких лазеек и хитростей.
«Хотя, если я вот так вот нырну в омут с головой прямо сейчас, он меня не поймет. Или не поверит. Или посмотрит так, словно я ребенок несмышленый. Лучше будет…»
Что же все-таки будет «лучше» по ее логике, Кризанта додумать не успела. По сознанию свирепо, по-зверски хлестнула знакомая плеть, и девушка, не сдержав короткий крик, рухнула на колени, обхватив голову руками.
*
Клинт, тут же прекративший играть моноспектакль, бросился к Кризанте, буквально захлебывавшейся от агонии, разрывавшей ее изнутри, но расспросов не потребовалось – длинные медовые волосы полыхали ярко-лимонным огнем, словно предупреждающий знак на повороте дороги. А когда внизу послышался грохот вышибаемой двери, вылетевшей из петель с характерным треском, Клинт чертыхнулся и выхватил пистолет, искренне жалея о том, что запасные магазины остались на первом этаже, который уже наводнили люди в черных глухих костюмах с защитными пластинами и с безумными синими глазами.
Первая пара захватчиков едва сунулась в библиотеку и тут же словила пули. Но всех было не перестрелять, а Клинт, сосредоточившейся на том, чтобы оттолкнуть за спину Кризанту, по душу которой и заявились незваные гости, упустил момент, когда третий нападавший замахнулся острым кинжалом, больше похожим на изогнутый коготь.
Но острие ножа его не коснулось. Что-то сверкнуло, вихрь жара пронесся по помещению, и золотое пламя вышвырнуло врага в коридор, оставляя за собой рассыпавшуюся в воздухе пыльцу. Кризанта замерла, выставив перед собой ладонь с широко растопыренными пальцами, вокруг которых колыхалось канареечное марево. Она опять не сдержалась, только теперь это уже был не рефлекс, а вполне осознанное желание защитить находившегося рядом с ней человека.
Насладиться зрелищным видом девушки, в глазах которой бесились искры гнева и готовности сражаться, Клинту не удалось. В дверной проем влетел металлический цилиндр, из которого тут же «выстрелили» струи дыма, в несколько мгновений погрузивший комнату в туман темно-серого цвета.
*
Смог был настолько густым и непроглядным, что различить в нем, сколько конкретно людей на них набросилось, было невозможно, и оставалось только отбиваться, надеясь на то, что соседи от всего этого грохота и шума проснутся и поднимут тревогу.
Но Клинт Бартон получил прозвище «Соколиный Глаз» не задаром. Даже в окружавшей его мгле, которая через секунду «плевалась» натренированными ударами по его душу, он сумел различить, как один из неизвестных перебросил другому шарообразный объект с зажженным красным огоньком, который тут же был «прилеплен» к ближайшему шкафу, и часть нападавших рванулась обратно к лестнице. Даже несмотря на необычную форму предмета Клинт догадался о его истинном назначении. И это самое назначение буквально вопило: «Делайте ноги!».
Мешкать он не стал. Широкое окно библиотеки (единственное в комнате) находилось прямо над крыльцом; проезд к основной дороге шел вниз под уклоном; а стены, снаружи кирпичные, а изнутри – знатно укрепленные противовзрывной защитой (на ней настояли оптимистичные ребята из отдела по обеспечению жилья для агентов – благослови их Боже!) – давали шанс на то, что ошметки здания не похоронят под собой Кризанту, которую Клинт, безо всяких объяснений, схватил за пояс и швырнул в то самое окно. Но последовать за ней не успел – его утянули назад, в клубы пепельного дыма, и он лишь успел крикнуть: «Беги!».
*
Под аккомпанемент звона стекла, разбившегося от того, что ее спина пробила прозрачную преграду, Кризанта вылетела на улицу. Навес услужливо «перебрал» ее позвоночник и «скинул» на холодный асфальт, тоже не оставшегося в долгу и по инерции прокатившего ее до проезжей части.
Карусель перед глазами еще не остановилась, когда Кризанта приподнялась на локтях, не обращая внимания на пропитавшуюся сзади теплой влагой куртку и кровь, стекавшую из глубокой ссадины на лбу, еще не успевшей затянуться. Заметив отбежавших на противоположную сторону улицы людей, напавших на них, и отсутствие Клинта, Кризанта, пошатываясь, выпрямилась, морщась от барабанов, колотившихся в висках, но не сумела сделать и шага.
Рокочущая взрывная волна, провалившись при попытке разнести стены, с грохотом обрушила свой гнев на последние уцелевшие окна и, переломав хребет крыши словно соломинку, разразилась ревом пламени, которое в секунды охватило весь второй этаж, с жадностью пожирая и изжевывая свою «добычу».
Понимание пришло лишь через пару минут, оно нахлынуло, яростно расплескивая по сознанию угли ужаса, вспыхнувшего как сухая солома. «Если он был там в тот момент…» Кризанта ощутила подступающий к горлу крик… Это был почти вой, заглушенный ободранной ладонью. Опять. История повторяется. Она ничего не смогла сделать. По ее вине второй раз гибнет…
Рядом что-то приглушенно свистнуло. Простреленное колено подвернулось, Кризанта рухнула обратно на землю, и между пальцев хлынула кровь, когда она инстинктивно вцепилась в ногу. Но боль прошла почти сразу, и на смену ей пришло расползающееся под кожей онемение. Следующая пуля вонзилась в левый бок, под ребра, и от силы удара ее опрокинуло на спину. Встать она не могла, тело отказывалось служить ей: раны и попавший в организм транквилизатор с парализующим препаратом – о, она была уверена, что это было именно то самое «изобретение» ученых Щ.И.Т.а, о котором она случайно услышала, – исправно делали свое дело.
Повернув голову, Кризанта увидела приближающуюся к ней фигуру девушки с затянутыми в хвост волосами, в уставном темно-ультрамариновом костюме; увидела ее светящиеся знакомым синим цветом глаза; увидела блестевший в отсветах пламени гладкий бок пистолета с глушителем у нее в руке.
Последний выстрел выпустил третий кусочек свинца.
Жгучая вспышка прошила шею, и после этого мир погас.
========== Глава 18, в которой один агент выживает, а второго — раскрывают. ==========
- Ну, план же был… Ладно, он не был идеальным до прозрачности, как стеклянные столы у меня дома, но все-таки он должен был сработать и дать нам немного времени. А вместо этого он в первую же ночь накрылся большим медным тазом.
- Старк, ты так убиваешься, потому что уязвлено твое самолюбие из-за проваленной затеи, или тебе и впрямь не все равно?
- А с какой стати мне должно быть все равно, госпожа рыжеволосая нахалка? Эта девица не только шикарно выглядит среди этого вашего монохромного черно-серо-синего стада, да и еще собеседница прекрасная. К тому же - да, ты права. Идея была моя. С идеей этой мы ложанулись. И теперь я как зачинщик должен хоть что-то сделать, пока этот паучок - гадость какая! - не наложил на нее свои волосатые мерзкие лапки! Кстати, Фил, я так понимаю, кроме тех… тел на втором этаже дома вы больше никаких следов нападавших не обнаружили?
- Нет, кроме крови на дороге. Из лаборатории уже подтвердили, что это кровь мисс Литтл. А так да - следов больше нет.
- Пф!
- Старк, прекрати фыркать. Ты осел, а не лошадь.
- Сами-то хороши! Не могли такой простой вещи сделать - проследить, чтобы все было в порядке. У вас там что, людей своих вообще не было? Нет, ну я понимаю, затруднения с набором кадров, но все же… И в конце концов, вы здесь агенты со стажем, у вас опыта в таких делах - куры не клюют, так что ж вы так лопухнулись?
- Прекрати работать попугаем! Ты мне сейчас повторяешь слова Фьюри.
- А ты не смотри на меня с таким обвинением во взгляде, ваш директор дело говорит. Нет, надо было мне настоять на своей кандидатуре в качестве ее «опекуна», тогда б мы сейчас не оказались в такой ситуации. И вообще - похищать леди? Да то же моветон [1]! Кстати, а почему соседи-то вой до небес не подняли? У них там что, каждый день пожары и взрывы, и они господа привыкшие?