Хрен с ним, с диваном.
И эта мысль — холодная и небрежная, но в то же время возбуждающая — взяла надо мной верх; я услышала, как что-то сломалось в диване, а потом я кончила, вцепившись в Эрика, пока его голос звучал в моей голове пылким шепотом желания:
О, моя родная, моя Элизабет, моя Королева, я люблю, люблю, люблю…
Надеюсь, он любит и диваны ремонтировать, потому что, кажется, это у нас было следующим в списке дел.
Он застонал и обмяк надо мной, я тоже издала стон.
— Убиваешь меня, — пробормотал он, — я же старик, а ты пытаешься убить меня.
— Эй, не я это начала, приятель. А ты все еще в расцвете лет. Мертвый парень в своем бессмертном расцвете лет, — хихикнула я.
— Ты смеешься надо мной, любимая?
— Нет, Эрик, — могильным голосом ответила я, прикусив губу, чтобы снова не рассмеяться.
— Это сломило бы мою тонкую душевную организацию, если бы я узнал, что ты смеешься надо мной в такой уязвимый момент.
— Я бы никогда так не поступила, Эрик. Так как это было — когда изобрели телеграф?
Он погнался за мной вверх по лестнице, а я мысленно сделала себе пометку: на этой неделе попросить кого-нибудь починить тот диван.
Глава 15
Около пяти утра я собиралась ложиться (наконец-то! какой же был длинный и странный день), как раздалось резкое «тук-тук» в мою дверь.
— Заходите, — позвала я, застегивая последнюю пуговицу на своей новой пижаме. Ах, какая же она приятная и мягкая на ощупь…
Джессика приоткрыла дверь, просунула голову в проем и застонала, взглянув на меня.
— Господи, Бетси! Да черт возьми, куплю я тебе нормальную пижаму, ладно? Не надо больше надевать эту хрень.
— Что? — заорала я. — Она же совершенно новая.
— Да? А что Синклер говорит по этому поводу?
— Какую часть фразы «совершенно новая» ты не догоняешь? А он ее еще не видел.
— Увидит ее и отменит свадьбу.
— Ой, да заткнись ты.
Я прошла к зеркалу и полюбовалась темно-синей фланелью в красный горошек. Рукава и штанины были длинноваты (я купила пижаму в мужском отделе, где я часто отовариваюсь, потому что я охрененно высокая), но через несколько стирок все придет в норму. И она была такая теплая.
— Ты поднялась не для того, чтобы хаять мою пижаму. По крайней мере, я на это надеюсь. Потому что, серьезно, это было бы просто глупо.
— Нет, конечно, не для того, чтобы хаять. Но я могла бы провести полночи, занимаясь именно этим.
— Говорит человек, который надевает футбольную майку, чтобы спать.
— Это абсолютно разные вещи.
— Думаю, мне больше нравилось, когда ты со мной не разговаривала.
— Поздно спохватилась. Слушай, я хотела поймать тебя, прежде чем вы ляжете спать…а где Синклер?
— После ухода старой воображалы он прямиком кинулся к компьютеру.
— Хм. Обычно он секунды считает перед отбытием ко сну, чтобы вы могли заняться кое-чем.
— Мы уже занимались, — призналась я. — После ухода Мэгги.
— Ну вот, замарали еще одну комнату. А Мэгги — это и есть та вампирша, которую Синклер не хотел мне представить?
Я поежилась.
— Не ной. Он был прав. Она жуткая. У нее глаза как у куклы.
— Как у Барби или обычного пупсика?
— Пустые. — Я указала на лицо, пытаясь в пяти или менее словах передать, какая она была жуткая. — Блестящие.
— Блестящие? — я видела, что Джесс еле сдерживает смех. Она не видела Ностро. На самом деле, самым страшным вампиром из ей известных была злая я, начитавшаяся Книги Мертвых. Другими словами, Джесс никогда не встречала по-настоящему плохого вампира.
— Она едва не закусила Марком — а он не только позволил ей схватить себя, он даже не помнит, что это произошло. Держись-ка, на хрен, подальше, я серьезно.
— Ну, если уж Синклер ее опасается, убедили. У меня и так куча странных вампиров, о которых надо беспокоиться. — Она с шумом опустилась в кресло, которое я называла Креслом Мари. — Слушай, а ты не против, что я пойду на свидание с Детективом Ником?
— Если хочешь с ним встречаться, то лучше начать называть его просто по имени.
Джесс отмахнулась.
— Да, да. Так ты не против?
— Нет. Конечно. Просто я удивилась, вот и все. В приятном смысле, — выпалила я. — Синклер прав — тебя давно уже должны были захомутать.
Она слабо улыбнулась.
— Ну, да. Вот только пока никто этим не занялся.
— Я как раз думала, что прошло некоторое время, с тех пор, как ты…последним, с кем ты встречалась, был дейв?
Она кивнула, поигрывая со своим воротником.
— Дейв со строчной буквы, ага, я помню.
— Ладненько. Слушай, мы знаем, что Ник хороший, у него отличная работа и выглядит он…ням. Давай уже. Но…
Я замолчала, потому что разрывалась на части. Предупредить ли мою лучшую подругу о том, что мой пронырливый жених собирался приложить все свои силы, чтобы поспособствовать этим отношениям для своей выгоды? Возможно, Нику Джессика нравится сама по себе (или нет, это пока не определено), но Синклеру в Нике нравился его полицейский значок.
Или мне промолчать из верности своему жениху, королю вампиров?
— Но? — переспросила Джессика.
— Но…тебе стоит надеть свежее белье.
Она странно на меня взглянула.
— Спасибо за совет.
— Должна признать, меня немного удивило, что ты согласилась.
Джесс пожала плечами и сняла катышек с подлокотника. Она весь день была какая-то дерганая.
— Не знаю. С вами весело жить и все такое, но радость от того, что в лучших друзьях ходит королева вампиров, не согревает меня по ночам, понимаешь? В смысле, в постели. Потому что по ночам мы обычно не спим. Но ты понимаешь, о чем я, верно?
— Конечно. Надеюсь, у тебя все получится.
— Так ведь Синклер на моей стороне, как может быть иначе?
— Знаю! Боже мой, разве это было не странно?
— У твоего парня зловещая метросексуальность, — согласилась моя подруга, — это факт.
— Можно и так сказать. Ой, послушай-ка! У меня опять есть работа. Я буду вести колонку в рассылке для новообращенных вампиров.
— Что-что ты сказала?
— Знаю! — я плюхнулась на кровать и оперлась подбородком на руки, в стиле сплетницы на пижамной вечеринке. — Можешь в это поверить? И как практично. Абсолютно непохоже на вампиров — заниматься тем, что не включает в себя отрубание голов или массовую резню невинных.
— Возможно, — предположила Джессика, — это будет злобная рассылка.
— Отлично. Дополнительная головная боль. Что напоминает мне…
В дверь раздался робкий стук, так хорошо знакомый мне.
— Входи, Джон!
— О-о-о-о-о, — протянула Джесс, не глядя на меня. — Забыла спросить, как Синклер отреагировал на новости о своем соседе.
— Неловко получилось, — промямлила я в ответ. А потом: — Привет, Джон! Тебе повезло, что ты нас застал. Все уже готовы ложиться.
— Да…Я на самом деле только что поднялся. Это то время дня, когда мы можем пересечься.
— Интересно, — мягко заметила Джесс. — что ты уже это распланировал. Ты здесь сколько пробыл — день?
Джон заволновался (как мило!) и начал переступать с ноги на ногу, встав в дверном проеме.
— Ну, не только в это время, — объяснил он. — Потому что, понимаете, сейчас зима. Так что я буду бодрствовать, когда солнце начнет садиться и…
— Джон. Моей подруге пора ложиться, и ее жених будет здесь с минуты на минуту. В чем дело?
Не в первый раз мне казалось, что Джессика не очень-то жалует Джона.
— Я, э-э-э, поскольку я буду в городе, то у меня появилась мысль. Вообще-то, я придумал это на занятиях. Я хожу на курсы писательского ремесла в уни…
— Это очень пригодится на ферме.
— Джессика! — ужаснулась я. Да что она имеет против фермеров? — Продолжай, Джон. Мы тебя слушаем.
На всякий случай я ещё и наградила Джессику неодобрительным взглядом.
— Ну, в любом случае, я учился в универе в прошлом году и потом уехал домой…