— Что происходит? — Таран ступил вперёд. — Это не ритуал!
— Нет, — покачала головой Люция. — Это не ритуал.
Она вскинула клинок над головой и с силой опустила его на обсидиановую сферу.
Оливия закричала.
Таран рванулся к Люции ураганом, но она уже успела ударить лунный камень кинжалом. Он застыл, словно ударился о невидимый барьер, и рухнул на колени.
Магнус схватил Клео за руку и потянул её к себе.
— Сделай это! — крикнула Клео.
Люция ударила аквамариновый шар, и Клео, до боли сжав руку Магнуса, закричала.
— Чего же ты ждёшь? — взревел Магнус. — Давай!
Янтарный шар раскололся на части.
Магнус почувствовал, как что-то ударило его — бесконечный поток боли. Плоть отпадала от костей.
Он попытался рассмотреть Люцию сквозь пелену боли. Она смотрела на разбитых родичей, а те светились всё ярче и ярче, пока их свет не укрыл её от его взгляда.
«Вперёд, Люция, — в муке подумал он. — Давай же, отойди от них».
Но она стояла на месте, словно не могла отступить от магии, что собиралась взорваться и разрушить всё вокруг.
За миг до того, как всё вокруг стало совсем белым, он увидел тень — Йонас, освободившись, ринулся к Люции и сбил её с ног за миг до того, как свет взорвался.
Магнус чувствовал, как горел. Он не видел, не думал… но чувствовал.
Клео всё ещё держала его за руку.
— Не отпускай меня! — прокричал он, преодолевая оглушающий рёв, что пронёсся по тронному залу. Буря охватила их, и земля задрожала под ногами.
— Остальные! — закричала Клео.
Да, остальные. Магнус оглянулся, увидев Оливию. Та держалась за Тарана, как он держался за Клео.
Он потянулся к ней, и она схватила его за руку. Клео поймала Тарана. Из его носа текла кровь, лицо было разбито. Взгляд Оливии, дикий и испуганный, был всё ещё жестоким.
Куски мрамора падали с потолка, едва не убивая их, ветер выл под ногами.
— Простите! — закричала Оливия, но не могла перекричать бурю.
— Ты не виновата! — ответила воплем Клео.
Магнусу хотелось возразить, что как раз виновата, но у него не было времени.
— Я слаб! — прорычал Таран. — Я должен был сражаться.
— Да, должен, — кивнул Магнус, — но ты всё ещё здесь.
— Как раз чтобы умереть.
Магнус чувствовал, как всё взорвалось. Он отпрыгнул от огня — жар сушил кожу.
— Нет, — прорычал Магнус. — Я так долго выживал, чтобы отказываться от жизни сейчас…
— Твоя сестра им помогает, — обвинил его Таран, и его слова почти полностью утонули в торнадо, круживших над ними. Магнус беспокойно посмотрел на них, зная, что каждый мог разорвать их на части.
Должен был. Но они всё ещё были живы.
— Моя сестра, если ты не в силах понять это, — без сомнения в голосе сказал Магнус, — нам помогает.
Люция спасла бы мир. Иначе почему Магнус бы никогда не сомневался в ней?
Он не настолько глуп.
Он выпустил руку Оливии, и она отлетела от него.
— Нет! — закричал он.
Клео сжала его руку, и он посмотрел на неё, почти ослепнув от разрушительного света, что разрезал тронный зал пополам.
Тарана не было.
— Навеки, — прорыдала она, — мы навеки вместе, что бы ни случилось, правда?
— Да. Навечно. Я люблю тебя, Клео.
— Я люблю тебя, Магнус.
Никогда в жизни он не слышал ничего прекраснее.
Клео уткнулась лицом ему в грудь, и он крепко обхватил её руками, не отпуская вопреки всему.
Свет становился всё ярче.
Выл ветер. Пылал огонь. Дрожала и разбивалась у них под ногами земля.
А после…
А после всё кончилось.
Глава 34
Йонас
Оранос
Казалось, на него обрушились Запретные Горы.
Тронный зал лежал в руинах. Йонас видел, как сияло небо над останками золотого дворца. Он пытался повернуть голову, чтобы увидеть, кто там был — раненный или мёртвый, — но боль заставила его закричать.
— Тихо, дурак, — прошептала Люция. — Ты сломал шею.
— Сломал шею, — выдавил из себя он. — Ник… Нику хуже, чем мне. Помоги сначала ему.
— Уже, — ответила Люция. — Настоял Ашур. С ним всё в порядке. А теперь успокойся и дай я исцелю тебя, — она коснулась рукой его шеи, и жжение заставило его завопить от боли. Нож ударил его в горло, в спину, и удар был таким сильным, что он подумал, что сейчас умрёт.
А потом боль пропала.
Люция смотрела на него сверху вниз.
— Ты исцелила меня, — слабо прошептал он.
— Конечно. И воспользовалась я твоей стихией.