— Я тоже, — но голос Клео звучал напряжённо.
Казалось, Йонас радовался воссоединению куда больше Люции. То, что Амара и Клео стояли рядом, заставляло её сердце биться чаще. Она почти ждала увидеть Клео пленницей в руках новой императрицы, чья армия поставила Митику на колени, но нет…
— Твой отец выступил против меня. Он совершил попытку убить меня, — равнодушно ответила Амара. — Но я могу заверить тебя в том, что он в целости и сохранности. Уверяю, ты вполне поймёшь причины, по которым я вынуждена держать его взаперти. Он — опасен.
Разумеется, это не казалось для Люции аргументом.
— Уверена, ты просто счастлива, — сказала она Клео.
Взгляд Клео, казалось, мог расколоть пространство.
— Ты даже не представляешь, что я чувствую после того, что случилось.
Люция старалась оставаться терпеливой.
— Где он? — обратилась она к Амаре.
— Я отведу тебя к нему, — Амара говорила так же легко, словно они просто обуждали погоду. — Но, Люция, что за прелестное дитя! Чьё оно?
Люция посмотрела на Лиссу, которую держала на руках, на её безмятежное личико, что даже не дрогнуло, пока её мать магией воздуха разорвала ворота. Ребёнок просто крепко спал.
Она вскинула голову, чтобы встретиться взглядом с Амарой.
— Отведи меня к нему сейчас же.
Амара с колебанием посмотрела на стражника, стоявшего рядом с нею, а после вновь перевела взгляд на Люцию.
— С удовольствием. Прошу, следуй за мной.
— Жди здесь, — сказала Люция Йонасу.
Её приказ был встречен пылким возмущением.
— Да, Ваше Высочество, — с притворной искренностью ответил он.
Люция знала, как Йонасу не нравилось ощущать себя слугой рядом с нею, но это было больше привычкой, чем сознательными действиями с её стороны.
Мысль о том, что этим утром он ворвался в её кошмар, всё ещё беспокоила её. Он был тайной для него — но она приучилась к доверию.
Однако, если он ждал от неё милости и вежливости, то выбрал для дороги не ту принцессу.
Их путешествие подошло к концу. И Йонасу больше не придётся её терпеть.
Не было причин сожалеть.
Не было.
Люция почувствовала в Клео что-то необычное, когда проходила мимо неё, но предпочла просто проигнорировать, следуя за Амарой в тюрьму. Императрица жалась к стражу и к трости, хромала, и Люция направила шепоток волшебства земли, чтобы понять, в чём беда Амары.
Сломанная нога.
Казалось, получи она Родича Земли, такой беды бы не было.
Когда они миновали пыльные домики, которые создавали почёт королевскому дворцу, Люция чувствовала, что где-то уже это видела. Тут правил её отец, сумасшедший, возомнивший себя богом. Она ничего не знала о матери — лишь только ведала о её смерти…
А её сестра по крови — просто танцовщица на западе Пелсии. Может быть, однажды она сумеет задать ей больше вопросов, но сейчас прошлое казалось таким незначительным…
Теперь только три цели волновали Люцию.
Воссоединение с отцом и с Магнусом.
Будущее Лиссы.
И любым способом, которым она только сумеет воспользоваться, заключить Каяна в его янтарном шаре, который она всё так же неотступно носила в кармане плаща.
Они миновали запертые железные двери, но Амара наконец-то остановилась перед одной из них в конце коридора, и опустила ладонь на рукоять.
— Если ты хочешь поговорить с Гаем, — промолвила Амара, — то придётся соблюдать некоторые правила.
— Да что ты говоришь? — Люция изогнула бровь, прищёлкнула пальцами, и дверь тут же распахнулась.
Удивлённый стражник Амары немедленно потянулся к рукояти меча.
— О да, побалуйте меня ещё и этим, — Люция вновь призвала магию воздуха, и меч ринулся куда-то в коридор и встрял в стену, правда, не столь глубоко, как она изначально рассчитывала.
Выражение лица Амары оставалось всё таким же — королевское самообладание не покинуло её, разве что губы сжались в тонкую линию.
— Твоя магия воздуха просто невероятна.
Не столь невероятна, как хотелось бы Люции. С той поры, как прошлой ночью она взяла элементали, что скопились в груди Йонаса, и пережила роды Лиссы, Люция медленно, но уверенно теряла этот заряд.
Но Амаре не надо было знать об этом.
— Я хочу поговорить с отцом наедине, — промолвила Люция. — И ты должна надеяться, что он так же цел и невредим, как ты и утверждаешь.
— Так и есть, — Амара кивнула на не проронившего ни слова стражника.
Задержав дыхание, не зная, что увидит внутри, Люция шагнула в камеру, сталкиваясь с тенями и тьмой.
Амара держала отца в темноте.