Взгляд Клео остекленел, и она схватила руку Люции ещё крепче.
— Ты не понимаешь! — она посмотрела на символ воды. — Я должна понять, как пользоваться этим. Я должна спасти Ника, королевство! Моя сестра, отец… они говорили мне быть сильной, но я… — она содрогнулась. — Я не знаю, насколько меня ещё хватит. То, во что я всегда верила, в свою семью, в отца, в маму, в то, как они друг друга любили… — её голос утих. — Всё пропало, и я потерялась. Без этой магии ничего не будет. Без этой магии я — ничто.
Люция столько времени ненавидела Клео из-за давно уже позабытых причин, но боль принцессы тяжёлым грузом легла на сердце — то, которое она считала тяжёлым и чёрным всего несколько месяцев назад.
— Ты не ничто, — твёрдо промолвила она, — ты Клейона Аврора Беллос. И ты это переживёшь — и выживешь, потому что мой брат хотел бы этого.
Слёзы покатились по щекам Клео, и она долго смотрела Люции в глаза, прежде чем кивнула.
— Я попробую, — сказала она.
— Больше, чем попробуешь.
Клео промолчала, хмурясь.
— Таран хочет получить магию воздуха. Он, вероятно, контролирует свои эмоции куда хуже меня, потому его линии забрались гораздо выше, — она смотрела на них, осторожно касаясь голубых полос. — Он… Он говорит, что скорее умрёт, чем станет просто сосудом для Родича.
Люция Тарана ни в чём не винила. Позволить жадному богу украсть своё тело, свою жизнь…
Смерть предпочтительнее.
— Клянусь, я придумаю, как вновь пленить Каяна и остановить всё это. Я не позволю ему победить! — Люция встала со своей скамьи. — Мне нужно проверить дочку.
— Конечно, — прошептала Клео.
Когда она шагала по каменной дорожке обратно к отцу, в мыслях появилось множество разных способов остановить Каяна и помочь Клео. А совсем недавно она бы с удовольствием прогнала её!
Няня показалась на полпути к комнатам, где жила Лисса.
— Вы оставили мою дочь одну? — встревожилась Люция.
— Она в порядке, — заверила её няня. — Крепко спит. С нею остался Николо, сказал, что последит, пока я поем.
Люция застыла.
— Николо Кассиан?
Она коротко кивнула.
— Как приятно опять увидеть его! Я почти вырастила его и его сестру! Как принцессу. Такой милый мальчик.
Люция больше ничего не слышала. Она столкнула старуху с пути и помчалась к своим комнатам, распахнув дверь.
Он стоял у колыбели, спиной к Люции, и его рыжие волосы словно пылали в свете с балкона.
— Отойди от неё, — прошипела Люция, отчаянно пытаясь воззвать хоть к какой-то магии.
— Она столь же прекрасна, как и её мать, — пробормотал он и обернулся, показывая, что Лисса была у него на руках. Взгляд ребёнка запутался в рыжих волосах, словно она была очарована ярким цветом.
Сердце Люции громко забилось, когда она увидела дочь в руках монстра.
— Оставь её, Каян.
Каян оглянулся и приподнял бровь, а его карие глаза наконец-то скользнули к Люции. Вопреки всему, он всё ещё напоминал Ника, и веснушки оставались всё такими же на бледном лице, но она видела лишь древнее божество, что существовало во взгляде.
— Значит, ты слышала, что я обрёл новый дом, — промолвил он.
— Клянусь, я уничтожу тебя, здесь и сейчас, — Люция вынула из кармана янтарный шар, зная, что в ней не было магии, чтобы оправдать угрозы — не сегодня, — но молясь, чтобы он не догадался об этом.
— Я пришёл только поговорить… Это не так уж и неприятно.
— Положи мою дочь.
— О, да я ведь почти дядюшка маленькой Лиссы, она — моя семья, — он посмотрел ребёнку в лицу. — Да? Ты можешь звать меня дядя Каян. И нам будет когда-то очень весело вместе, когда твоя мать простит меня за моё жуткое поведение.
Люция смотрела на него минуту, две, а после вдруг рассмеялась, но смех её скорее напоминал икоту.
— Ты хочешь, чтобы я тебя простила?
— Это молодое, здоровое тело заставило меня иначе посмотреть на жизнь, — он поцеловал Лиссу в лобик и осторожно вернул её в колыбель. — Твоя беременность была быстра. Волшебно быстра.
Когда он вновь обернулся к Люции, она ударила его по лицу.
С такой силой, что её рука даже стала жечь от удара.
Карие глаза Каяна вспыхнули синим, и он рукой утёр выступившую на губах кровь.
— Больше никогда так не делай! — прошипел он.
Люция сжала руку, потрясённая своей бесконтрольностью. Но она должна была попытаться причинить ему боль.
И она пустила ему кровь.
У Каяна не было крови. В прошлом теле, которое выбрала Миленья, его руку пробивало кинжалом, но рана тут же зажила, не оставив и капли крови.
Если у него шла кровь, значит, он уязвим.