— Я бы настоятельно советовала тебе держать своё мнение при себе, — промолвила Нерисса, — особенно при принце Магнусе и принцессе Люции.
Йонас едва слышал, что они говорили. Он помнил, как ударил кинжалом короля в сердце, уверенный в том, что свершил то, что больше никому не удавалось. Но от этой травмы король оправился из-за какого-то заклинания, которое наложила на него его ведьма-мать.
— Просто не верится… — Йонас покачал головой. — Кровавый король наконец-то умер…
Йонас вынужден был согласиться с Феликсом. Это убийство принесло с собой куда больше хорошего, чем плохого. Может быть, это были повстанцы Таруса Васко.
Может быть, это был и сам Тарус.
Он хотел было расспросить Нериссу о лучнике, но его внимание поспешно переметнулось на силуэт в конце коридора.
Принцесса Люция приближалась к ним.
Вопреки всей ненависти к королю, Люция была его дочерью, и она стала свидетельницей его смерти. Разумеется, она оплакивала его, и ей было больно.
Йонас поклялся, что не сделает ей ещё больнее.
— Принцесса, — мягко промолвил он. — Я слышал о том, что произошло.
Её голубые глаза были какими-то… растерянными?
— Я сказала ей, что это её вина… И она так плакала, кричала громче, чем когда-либо прежде. Но это моя вина в том, что случилось. Может быть, мне следовало сразу сказать «да», и он бы этого не сделал? Я такая дура… Такая дура…
— Люция, — нахмурился Йонас. — О чём ты?
А после её взгляд упал на кинжал в её руке. На мраморный пол стекала кровь.
— Что ты сделала? — спросил он. — Ты порезалась?
Люция посмотрела на рану — глубокий порез на правой ладони.
— Я думала, что исцелюсь, но я не могу.
— Принцесса, зачем? — Нерисса вытащила из кармана платок, спешно оборачивая им раненную руку.
Люция посмотрела на повязку.
— В ту ночь, так давно, я вызвала его символом огненной магии, который нарисовала на снежной земле своей кровью. Алексиус сказал мне о том, что надо сделать, прежде чем умер. А теперь ничего не случилось. Я понятия не имею, как найти его и как вернуть…
— О ком ты говоришь? — голос Феликса был куда суровее Нериссы или Йонаса. — Ты пыталась вызвать Каяна, да?
Взгляд Люции мазнул по Феликсу.
— Он забрал Лиссу.
— Что? — выдохнул Йонас. — Это невозможно!
— Нянечку испепелили. Я была с Магнусом в подземельях на дознании, а когда вернулась… Лисса пропала, — её дыхание на миг остановилось, и она всхлипнула. — Я должна идти!
Она попыталась пройти мимо, но Йонас схватил её за запястье, останавливая.
— Куда? — спросил он.
— Надо найти Тимофея. Он ответит. Он поможет, — она напоминала холодную сталь. — А если откажется, клянусь Валорией, я убью его. Отпусти меня.
— Нет. Ты ничего не сделаешь. Я понимаю, что твой отец умер, что ты пережила настоящий кошмар. Ты могла себе многое представить, и тебе нужно просто немного отдохнуть.
— Всё, что мне нужно, — её тон стал ледяным, — это чтобы ты отпустил меня?
Она одёрнула руку, и Йонас вдруг оказался в воздухе, пролетев через половину коридора. Он ударился о мраморный пол и задохнулся.
— Люция, остановись!
Но она не остановилась. Он только видел, как развевалась за спиной её тёмно-серая юбка, когда она скрылась из виду за углом.
Феликс склонился над ним — и он позволил другу едва ли не силком поднять себя на ноги.
— Кто такой этот Тимофей? — спросил Феликс.
Просто бессмертный, который видел будущее, и тот золотой кинжал, который Йонас должен был…
Прежде чем он ответил на вопрос Феликса вслух, к ним вновь присоединились.
— Агеллон, нам нужно с тобой поговорить, — прорычал Магнус.
Сиротами Даморы оказались одинаково откровенными и невыносимыми.
— О Люции? — спросил он.
— Нет.
Йонасу до жути хотелось последовать за принцессой, попытаться остановить её от и резню, которую она могла устроить в своём горе.
Но лучшим способом было сесть и спокойно выстроить план.
Он изменился с той поры, как был лидером повстанцев, и сомневался в том, что такое колебание могло только навредить.
— Тогда что? — нетерпеливо спросил Йонас.
— Ты должен отправиться в Крешию.
Он бросил на принца быстрый взгляд.
— Зачем?
— Амара Кортас должна умереть.
— Что?
Магнус рассеянно провёл рукой по правой щеке.
— Она понесёт ответственность за то, что убила отца. Я не позволю ей остаться безнаказанной. Она — угроза.
Йонас заставил себя перевести дыхание. И Люция, и Магнус были убиты горем, потому и творили столько всего.