Справедливость. Добро побеждает зло. Мир, где всё имеет смысл, где границы между врагом и другом четко нарисованы на песке.
Существует ли где-то такой мир?
— Я не могу позволить тебе убить принцессу, — твердо ответил Йонас. — Просто позволь нам покинуть эту деревню — мне, ей и ребёнку, — целыми и невредимыми.
Тарус взглянул на кинжал, вскинув бровь.
— Это невозможно.
— Ты умер бы, если б не я, — сказал Йонас. — Ты мне обязан.
— Я обязан тебе только потому, что ты попросил меня стать сильным. Я сделал это. Я силён. Достаточно, чтобы поступать правильно, — Тарус обернулся к своим людям, и голос его звучал торжественно и твёрдо. — Сожгите эту гостиницу дотла. Если Йонас вам мешает… — он вздохнул. — Убейте и его. Он сделал выбор.
Повстанцы не заставили долго ждать. Они двинулись к стене с факелами в руке. Йонас рванулся к ним, размахивая кинжалом, но им вмиг удалось его разоружить.
Он всё ещё был слаб. Позволил Люции украсть свою магию, чтобы она пережила роды.
Один из мужчин толкнул Йонаса на пол таверны, прижал кинжал к его горлу, а мятежники швырнули факелы на деревянный пол. Понадобилось лишь мгновение, чтобы пламя ухватилось за сухое дерево и помчалось на стены.
— Люция! — закричал Йонас.
Повстанцы прижали кинжал к груди Йонаса, чтобы заставить его замолчать навеки, но оружие застыло на месте. Мятежник нахмурился, когда кинжал вырвался из его рук и взлетел в воздух. Йонас посмотрел на лестницу — пламя поднималось всё выше, но теперь оно расходилось в стороны.
Люция приблизилась с Лиссой на руках, и в её глазах отражалась ярость.
— Вы думаете, что это пламя способно меня убить? — она вскинула правую руку. — Что за ошибка…
Все трое повстанцев с Тарусом отлетели назад и ударились о стену таверны. Глаза их их были наполнены удивлением, и они пытались вырваться из воздушной клетки Люции.
Кинжал двигался по воздуху к Тарусу.
— Сделай это, ведьма, — плюнул Тарус. — Покажи, убийца, какая ты!
— Если ты настаиваешь… — протянула Люция.
— Нет! — Йонас поднялся с пола и встал между Люцией и мятежниками. — Сегодня никто не умрёт.
Она недоверчиво посмотрела на него.
— Они хотели убить меня. И тебя, кстати, тоже.
— И они потерпели неудачу.
— Как ты думаешь, это была последняя попытка?
— Мне всё равно. Мы уходим отсюда.
— Мы? — она нахмурилась. — Даже после того, что я наговорила тебе наверху, ты пытаешься мне помочь?
— Пусть они живут, а мы уйдём. Тарус спрашивал, на чьей я стороне, а я сделал выбор. Я с тобой, принцесса. Ты не монстр, которого пытались здесь убить. Ты выше этого, — Йонас не верил этим словам, пока не произнёс их вслух, но они были такими честными, как никогда ранее.
Люция вновь посмотрела на него и повернула запястье. Кинжал метнулся от Таруса и ударился о противоположную стену.
— Хорошо, — кивнул он. — Вперёд.
Йонас кивнул, испытав облегчение, и посмотрел на кинжал.
Люция коснулась его руки.
— Оставь. Неприятная вещь — и часть твоего прошлого.
Он медлил.
— Да, — наконец-то выдохнул он. — Ты права.
Не оглядываясь на Таруса, мятежника и кинжал, что отобрал жизнь его брата и его лучшего друга, Йонас покинул гостиницу с Люцией и её ребёнком.
Глава 2
Клео
Пелсия
Стражник привёл Клео в тёмный и узкий коридор подземелья к императрице Крешии Амаре.
Амара улыбнулась ей в приветствии.
Клео не улыбнулась. Вместо этого она скользнула взглядом по сломанной ноге Амары и по трости, на которую она опиралась. Она содрогнулась, вспоминая о прошлой ночи, когда Амару бросили в глубокую яму вместе со всеми остальными, ожидающими смерти, как повстанцами, так и королями.
Карлос, капитан стражи императрицы, угрожающей тенью стоял за её спиной.
— Как ты себя чувствуешь? — осторожно спросила Амара. — Я тебя целый день не видела.
— Достаточно здорова, — Клео сжала левую руку с символом воды — двумя параллельными волнистыми линиями. Последний человек с таким знаком был богиней.
Но Клео богиней себя не чувствовала. Она была семнадцатилетней девчонкой, что не спала всю прошлую ночь после внезапного пробуждения от преследовавшего её яркого сна, в котором она тонула. Всё было заполнено водой, и чем больше она сражалась, тем скорее шла ко дну.
Она проснулась за миг до того, как утонула.