— Она опять слабеет, и я не знаю, сколько потребуется времени, чтобы она окончательно ко мне вернулась, если это вообще возможно, — Люция посмотрела на него через плечо. Её широко распахнутые глаза казались остекленевшими, и Йонас почувствовал, как застыло в груди его сердце.
— Ты ведь не обыкновенная ведьма, — окачал головой он. — Ты ведь волшебница.
— Знаю. Но Лисса… Она украла мою магию с той поры, когда я… Клянусь богиней, даже если во мне нет ни капли волшебства, я спасу её, что бы мне ни пришлось для этого сделать!
— И я тебе помогу, — твёрдо сказал Йонас, хотямысль о том, что её магии недостаточно для того, чтобы сразиться с Каяном, охладила его пыл. — Обещаю.
— Спасибо, — Люция ещё какой-то миг смотрела на него, а потом кивнула и отвернулась. — Давай идти дальше. Мы уже почти достигли цели.
Йонас повиновался, упрямо шагая вперёд.
Он заставлял себя продолжать путь, хотя каждый шаг был для него испытанием. Горы всегда были частью его жизни — холодные вершины на востоке, где бы в Пелсии ты ни оказался…
Они вошли в предгорье, и все остатки растительности исчезли. Небо было серым, словно окрашенным штормом, и вдалеке над горами ещё более тёмные облака прятали солнце.
Когда они углубились в горы, Йонас понял, что тут даже холоднее, чем в Лимеросе. Этот холод прогрызал его насквозь. Тут нельзя было согреться у костра или просто завернувшись в одеяло.
— Это место напоминает смерть.
Люция кивнула.
— Знаю. Тут нет магии… тут нет и жизни. Если я правильно понимаю, отсюда запустение расползалось повсюду, заставив Пелсию увянуть.
Йонас оглянулся и вздрогнул.
— Словно гниль в персике, что постепенно съедает всю корзину.
— Именно. К счастью, посреди этой смерти… вот.
Они поднялись на серый скалистый холм, и там, куда показывала Люция, показалось то, от чего у Йонаса перехватило дыхание.
Громадный фиолетовый кристалл ростом с большой дом был окружён зелёной лужайкой. А за границами маленького круга жизни была только чёрная, выжженная земля.
— Тут я сразилась с Каяном, — мрачно промолвила Люция, поднявшись на крутой холм, что вёл к монолиту. — Тогда он был в бессмертной форме. Что-то похожее ты видел в своём сне.
Гигантский огненный монстр.
— Ты в том сне была такая храбрая, — промолвил он, вспомнив девушку, стоявшую перед огненном монстром. Она клялась, что остановит его.
— Я не могу сказать, была ли столь храбра я в реальной жизни. Но это… — она скользнула рукой по аметистовому кольцу, — защитило меня, как защищало Эву, когда она его носила. И Каян — он взорвался. Я думала, что убила его, но просто уничтожила его ёмкость. А потом я потеряла сознание и попала в Святилище.
Йонас не понимал, насколько это было страшно, оказаться лицом к лицу с реальным монстром, когда не к кому обратиться за помощью. Он слишком долго недооценивал её. Она столько пережила — чудо, что она вообще всё ещё была здорова.
Он посмотрел на монолит, шагнув к нему.
— Значит, это ворота в другой мир? Каменные колёса?
— Да. Отсюда взялась способность ходить между мирами. Надеюсь, оно сработает, ведь моя магия всё ещё ненадёжна.
— Я верю в тебя, — сказал Йонас, — и в твою магиию.
Люция обернулась к монолиту, и в её взгляде было что-то более суровое, более страшное, чем он ожидал.
А он улыбнулся. Он думал то, что сказал.
Что бы ни говорил Тимофей, приписывая Люции какие-то тёмные намерения, получив золотой кинжал, Йонас только сильнее уверовал в неё.
Йонас вспомнил видение Тимофея. Люция с кинжалом в груди, Йонас над нею.
Нет. Это было невозможно.
Он либо ошибся, либо солгал. Тимофей сказал, что видит много разных вариантов развития событий, значит, это был только один из них.
Йонас нуждался в ответе от бессмертного. И он потребует правду.
Люция подошла к монолиту вплотную, и Йонас в один шаг преодолел то расстояние, что их разделяло.
— Хорошо, — повернулась она к нему. — Теперь увидим, не было ли это путешествие простой тратой времени.
Чем ближе он стоял к монолиту, тем лучше себя чувствовал. Холод в теле сменился мягким теплом.
— Ты чувствуешь это? — спросил он Люцию, встретившись с нею взглядом.
— Да.
— Послушай… Твоё кольцо — оно светится!
Люция вскинула руку, широко распахнув глаза, а после коротко кивнула.
— Надеюсь, это хороший знак.
А после монолит засветился, и их окутал фиолетовый туман.
— Он узнал меня… — прошептала она.
Йонас последовал за Люцией и опустил ладонь на холодный кристалл.
— Будем просто надеяться, что он не взорвётся.