Предыдущей зимой дети огня напали на остров мерфолков. Морган стоял с Конном на стенах Святилища, когда земная кора извергалась, поворачивая само море против них, обрушивая большую волну вниз на замок как молот.
— Я — финфолк, — ответил он вежливо. — Довольно трудно утонуть.
— Ах, да, я помню. В тот день ты спас своего лорда и получил небольшую благодарность.
Он удивился, что внутри поднялось негодование. «Или не настолько удивился», — размышлял Морган, пытаясь оградить свои мысли. Гау был очень хорош в своей работе.
— Думаю, я получил лучшую благодарность, чем ты от своего лорда за поражение.
Шипение огня, еще одна вспышка жара.
— Твой лорд слаб, — выплюнул Гау. — Он заключил союз со слабостью в ущерб всему твоему роду.
— Мы не заключаем никаких союзов. Дети моря являются нейтральными в войне Ада и Небес, и ко всему человечеству.
— Не слишком нейтральными, когда твой принц трахает одну из людей.
Морган думал то же самое. Но, несмотря на ее человеческое наследие, он уважал супругу принца Люси, targair inghean, обещанную дочь мерфолков. Он мысленно пожал плечами.
— Достаточно нейтральны до тех пор, пока ты не пошел против нас.
— Мы только хотим восстановить баланс сил, каким он был. Каким он должен быть.
— Достаточно игр, — отрезал Морган. — Чего ты хочешь?
— Только благополучия твоего и нашего. Твои люди умирают. — Голос Гау тер его череп, как наждачная бумага. — Окруженные человечеством и заброшенные самозванцем селки. Вступи союз с нами, и вы сможете выжить. У нас снова может быть первенство.
Искушение ударило, острое и блестящее, как крюк.
Он нырнул на большую глубину, борясь с напряжением голоса Гау.
— Огонь и вода — плохие союзники.
— Разве мы не элементали? Наши интересы совпадают. Мы поссорились с Конном, а не с тобой.
— Я начальник принца.
— Он не заслужил твою преданность. Почему ты думаешь, он поставил тебя на работу по перевозке камней? Потому что ты нужен ему. Его не волнует, если ты и все твои люди исчезнут под волной.
Медальон начальника на его груди пульсировал как сердце. Он должен был подняться на поверхность, понял Морган смутно. Ему нужен воздух.
— Я пообещал ему свою верность.
— Пообещал его отцу, давно ушедшему и легко забытому. Ты — лорд финфолков. Ты более достоин руководить, чем он.
— Ты обещаешь мне власть над детьми моря.
— Вступи с союз с нами, и вместе мы сможем очистить мир от человеческих паразитов.
Паразитов. Слово застряло в горле Моргана маленьким, трудно перевариваемым комом, который не давал глотать.
Элизабет не была паразитом. Зак не был паразитом.
Он попытался повернуть свои мысли от них, но Гау был слишком быстр для него.
— Мальчик финфолк, — сказал демон.
Не крюк, на сей раз гарпун, прямо в его живот. Как-то Гау узнал то, что Морган только подозревал. Или, Морган получил то, что демон узнал, что Морган хотел услышать.
— В будущем он мог быть своим, — продолжил Гау. — И твоим. Только скажи слово, только пообещай нам поддержку, и ты сможешь получить все, что пожелаешь.
Он не мог дышать.
— А если я откажусь?
Ответ Гау опалил воду.
— Тогда мы заберем их у тебя. Мальчика и женщину, обоих.
Глава 9
Морган стоял на залитой лунным светом площадке перед квартирой Дилана Хантера. Ресторан внизу был закрыт плотными ставнями. Он колотил в дверь и был вознагражден, когда внутри вспыхнул свет. Замок щелкнул.
— Морган. Боже. — Дилан провел по лицу, блокируя вход в квартиру. — Уже давно за одиннадцать. Что тебе нужно?
— Я думал, что ты защитил этот гребаный остров.
Дилан прищурился.
— Я защитил.
— Кто это? — спросил женский голос за ним. — Все в порядке?
Дилан повернул голову.
— Все в порядке, милая. Возвращайся в кровать.
Вопль младенца дрогнул и поднялся.
— Дерьмо. — Дилан поморщился. — Тебе лучше зайти. Но говори тихо.
Морган последовал за ним внутрь. Комнаты были маленькими, потертыми и теплыми. Морган думал, что, вероятно, вся квартира поместиться в большом зале в Каер Субаи. Вместо английского леса и испанского железа, французских шелков и итальянского мрамора, пространство было замусорено обломками человеческого существования: обувь под столом, яркие декоративные подушки на кушетке, кусочки морского стекла висели в окнах. Детские рисунки висели на холодильнике. На стенах висели фотографии.