«Что, черт возьми, он творит?» – подумала я, хотя было ясно, что вопрос должен звучать иначе: «Что, черт возьми, он такое?»
Не прерывая потока непонятных слов, он поднял кровоточащую руку и прижал к моему лбу. Тут же запульсировала боль. Не существовало ничего, кроме боли. Бесконечной боли. Я закричала и упала. Потом все почернело.
Глава 3. Враг моего врага…
Когда я открыла глаза, то первым делом увидела над собой расплывчатые черты маминого лица. Я лежала у себя в комнате. За окном уже стемнело.
– А, ты проснулась. Как себя чувствуешь? – спросила она заботливо.
Как я себя чувствовала? Сбитой с толку. Как я добралась до дома? Что произошло? И почему мама вытаскивает у меня изо рта градусник? Во всем остальном я чувствовала себя на удивление хорошо.
С удовлетворенным вздохом мама продезинфицировала градусник и ответила на последний из непрозвучавших вопросов:
– Температуры нет.
– Почему я в постели, мам?
– Я тебя уложила, золотце, – она сочувственно покачала головой. – Разве ты не помнишь? Утром мы позавтракали, а потом ты побледнела и у тебя закружилась голова, – объяснила мама. – Я позвонила в лицей.
– Мы завтракали вместе?! – пробормотала я.
– Да, у тебя не было двух первых уроков, поэтому я подумала, что маленький семейный завтрак не повредит.
Я решила дальше не спрашивать. Если я честно выложу маме свою версию событий сегодняшнего утра, то она либо сойдет с ума от беспокойства за меня, либо усомнится в своем собственном психическом состоянии. Сейчас она была настолько нестабильна, что я в любом случае не могла допустить, чтобы она пережила еще один нервный срыв. Тем более я сама была не уверена, что на самом деле случилось.
Мама поцеловала меня в лоб и с улыбкой закрыла дверь в мою комнату. Я тут же схватила мобильный и набрала Лиззи.
Через четырнадцать гудков она наконец-то ответила.
– Приветик, больная. Как самочувствие? – фоном играла гитара и слышны были характерные звуки, которые издает толпа подростков, собираясь у костра. Она была на Причале Леонарда.
– Я не больна! – упрямо сообщила я.
– Ты не… Ах ты, хитрая лиса! Прогуляла тест по химии! – видимо, она еще не закончила с этим странным розыгрышем. Я перешла в нападение:
– Почему ты оставила меня одну с Люцианом?
– Что я сделала?
– Сегодня утром у Ворот Тимеона.
– Подружка, мы с тобой сегодня не виделись. А если ты общалась с Люцианом, почему, блин, я об этом узнаю только сейчас?! Что он сказал? Вы помирились? И вы снова вместе или мы продолжаем его игнорировать? Кстати, он где-то здесь.
– Я никогда не… Он что?
– Он здесь. На озере.
– Не двигайся с места. Я иду.
– Узнаю свою девочку! Школу прогуливает, а вечером на вечеринку!
– Пятнадцать минут, – добавила я и положила трубку.
Бесполезно спрашивать ее еще о чем-то по телефону. После всего, что случилось, я вообще сомневалась, не в сговоре ли Лиззи с Люцианом или он ею манипулирует.
Я быстро натянула джинсы и бирюзовую водолазку и схватила сумку. «Моя сумка? Как она сюда попала?»
И тут я вспомнила, что моя «Тойота» все еще стоит у лицея. Но это экстренный случай. Я возьму мамину машину. Я заверила ее, что хорошо себя чувствую и просто хочу доехать до Лиззи, чтобы взять конспекты уроков. Быстро запрыгнув в мамин универсал, пока мама не загнала меня обратно в кровать, я завела машину и надавила на газ.
Причал Леонарда был прогнившей пристанью, которая каждую среду превращалась в площадку для вечеринок на озере. Еще я издалека почувствовала запах костра. Припарковав универсал под дубом, я пошла на звуки смеха и аккорды «Hotel California»[3].
Половина наших старшеклассников и парочка ребят из деревни расселись у костра и слушали, как Тоби Салливан поет под гитару. Тоби уже давно окончил школу, но еще ходил на дополнительные курсы для выпускников. Его стиль застрял где-то в золотых двадцатых. Классические брюки, рубашка с высоко закатанными рукавами, подтяжки, шляпа… что-то из этого на нем было всегда. Он был одним из немногих лицеистов, которые здоровались, когда проходили мимо меня.
Мой взгляд бродил по компании избранных в надежде наткнуться на рыжие волосы. Бинго! Внизу на причале стояла Лиззи. Я уже спускалась вниз по склону, когда передо мной вырос темный силуэт. Бушующее море и хлесткие капли дождя сквозь солнечные лучи. Запах летней грозы. По спине пробежала холодная дрожь.