— Убить того, кому ты небезразличен.
Блядь.
Дэмиан снял пистолет с предохранителя.
— Как я уже сказал, это не имеет значения.
— Его ложь имеет значение, — пробормотал Терранс, глядя в дуло пистолета. — Ты не должен этого делать.
Убивать его?
Нет, Дэмиан должен был. Несмотря на тот факт, что в словах Терранса было чертовски много смысла, и Дэмиан чувствовал себя так, будто в его тело только что врезался поезд, Босс все равно должен быть ликвидирован.
Терранс знал слишком много. Если оставить этого человека в живых, Дэмиану никогда не сойдет с рук все, что он сделал с Синдикатом.
— Мы оба знаем, что я должен, — сказал Дэмиан, не опуская пистолет.
— Нет, мой мальчик. — Терранс улыбнулся, когда Дэмиан положил указательный палец на спусковой крючок. — Я хотел сказать, что тебе не нужно извиняться. Я понимаю.
— Понимаете?
— Да, — сказал Терранс. — Считай это своим последним уроком, Дэмиан.
— И о чем же он?
— Не доверяй никому.
Не отводя взгляда, Дэмиан нажал на курок.
Дэмиан распахнул дверь уборной, сосредоточившись на фигуре, которую искал в толпе людей с тех пор, как вернулся на свадебный прием. Никто не заметил, как он ушел, и никто не заметил, как вернулся. Дэмиан был асом в этом деле.
Однако Дино должен был ответить на пару вопросов.
Он едва успел застегнуть молнию на брюках, прежде чем Дэмиан схватил его сзади за смокинг. Оттащив от писсуаров, Дэмиан впечатал его в ближайшую стену, которая оказалась стеной кабинки. Она содрогнулась от удара, а Дино выругался от удивления, широко распахнув глаза при виде Дэмиана.
Без сомнения, гнев Дэмиана был очевиден, если судить по тому, как его мышцы сжимались и дрожали от проходящих через него эмоций. Как будто кто-то ударил его прямо в живот; как будто его использовали и манипулировали им, когда Дэмиан хотел держаться подальше от подобного дерьма.
— Ого! — сказал Дино, широко разведя руки.
Кулак Дэмиана врезался в кабинку прямо рядом с головой Дино.
— Закрой свой рот.
— Эй! — крикнул кто-то из кабинки.
— Убирайся на хрен, — прорычал Дэмиан.
Мужчина, одетый в строгий костюм, быстро выскочил из кабинки, даже не смыв воду в унитазе, и вышел из уборной. Когда дверь закрылась, все внимание Дэмиана снова обратилось к Дино.
— Все, что тебе нужно было сделать, это сказать мне гребаную правду, Дино, — сказал Дэмиан сквозь стиснутые зубы.
Каждый вздох причинял ему боль. Он доверял Дино. С помощью лжи и манипуляций этот человек поставил Дэмиана в такое положение, где ему пришлось принимать решения, которые при иных обстоятельствах он не принимал бы.
— Ты о чем? — спокойно спросил Дино.
Дэмиан снова впечатал его в кабинку.
— Бен, Терранс… это тебе о чем-нибудь говорит?
Дино приподнял бровь.
— Эй...
— Нет, молчи. Если ты не собираешься сказать мне что-то стоящее, то я не хочу слышать очередную хрень. Я выполнил финальную работу сегодня вечером — я сделал это, как и обещал. Но ведь это не имеет к тебе никакого отношения, верно? Это должно было быть все для меня. Ты такой лжец, Дино. Боже, неудивительно, что у тебя карие глаза. В тебе так много дерьма, что это уже начинает проявляться.
Дино хрипло рассмеялся.
— Посмотри хорошенько в зеркало.
— Ты мог бы сказать мне правду, — повторил Дэмиан, стараясь успокоиться. Он не хотел возвращаться в зал таким, чтобы Лили узнала, что он чувствует. Она бы узнала, она всегда это чувствовала. — Ты мог бы сказать мне, что это было из-за твоих родителей и всего, что случилось тогда. Тебе не нужно было лгать мне и манипулировать моими слабостями для своей выгоды. Я был верен тебе. Я бы сделал то, что тебе нужно, независимо от всего остального, но я не должен был становиться одной из твоих пешек. Лили не должна была быть одной из твоих пешек.
— Вы не были моими пешками, — сказал Дино, пожав плечами.
— Да уж. Даже когда тебя поймали с поличным, ты все равно не можешь сказать правду.
— Она не была пешкой, и ты тоже не был. Все, что я говорил о Лили, и то, чего я хотел для нее, было правдой. И что с того, Дэмиан? Кого волнует, если я внес в план немного мести? Какое теперь это имеет значение?
Это имело большое значение.
Началась война.
— Как долго, по-твоему, это продлится, Дино? — спросил Дэмиан. — Сколько еще людей умрет из-за смерти твоих родителей?
— Много, — сказал Дино, усмехаясь. — Но я знаю, что мой брат и сестра не будут одними из них. Помнишь, что я сказал тебе, когда впервые попросил заехать ко мне в тот день? Тео умный и выносливый, пока не поддается эмоциям. Теперь он будет полностью контролировать дела ДеЛука. Присматривай за ним и увидишь, как далеко он пойдет. А что касается Лили?
Дэмиан сжал челюсть, а затем произнес:
— У нее есть я.
— Именно так. У нее есть ты. Мы оба знаем, что ты никогда не позволишь, чтобы с ней что-то случилось. Я получил все, что хотел. Твои чувства не имеют для меня значения.
Дэмиан почувствовал горький привкус во рту.
— А что насчет тебя, Дино?
— Что насчет меня?
— Где будешь ты? — спросил Дэмиан.
— Там, где, черт возьми, захочу. — Дино стряхнул с себя руки Дэмиана и оттолкнулся от кабинки. — Улыбнись, Дэмиан. Сегодня де твоя чертова свадьба.
Глава 18
Лили с облегчением вздохнула, когда Дэмиан стянул с нее туфли. Пробыв на этих проклятых каблуках двенадцать часов подряд, она была счастлива их снять. Она не смогла сдержать тихий стон, который вырвался у нее, когда Дэмиан стал разминать ее ступни своими сильными и ловкими пальцами.
— Приятно? — спросил он.
— Очень.
Дэмиан хмыкнул и поцеловал икры ее ног.
— Рад помочь, милая.
— Это красивые туфли.
— Ну, они прекрасно смотрятся на тебе, — сказал Дэмиан, усмехаясь. — А точнее, сексуально.
Лили улыбнулась, наблюдая за своим новоиспеченным мужем, пока он продолжал массировать ее ступни, переходя на икры.
— Правда?
— Очень. У тебя красивые ножки, Лили.
Она поджала губы.
— Я ниже тебя на несколько сантиметров даже на каблуках.
— Мне все равно. Даже если ты ниже меня.
— И тебе нравятся мои ноги.
Дэмиан сверкнул греховной улыбкой.
— Лучшие в Чикаго.
Лили вздрогнула, когда Дэмиан скользнул руками выше под ее свадебное платье, разминая и сжимая мягкую плоть. Он массажировал каждый изгиб в попытке унять боль в ее усталых ногах, ни на миг не отводя от нее взгляда.
— Ты сегодня ужасно молчалив, — тихо сказала Лили.
Дэмиан отвел взгляд.
— Правда? — То, что он не смотрел на нее, говорило само за себя.
— Что случилось, Дэмиан?
— Ничего, милая.
— Дэмиан…
— Лили, — перебил ее Дэмиан таким тоном, который не оставлял места для споров. — Я же сказал, ничего не случилось.
Лили ни на секунду не поверила ему. Поскольку это была их первая брачная ночь, у нее было отчетливое ощущение, что Дэмиан хотел провести вечер без всей этой суеты и беспорядка, происходящим за стенами отеля. Вероятно, он хотел, чтобы сейчас были только они и никого вокруг. Лили совсем не возражала.
— Ты ведь расскажешь мне завтра, да? — спросила она.
Дэмиан кивнул и опустился на колени, поднимая юбку ее платья к бедрам. Он стянул ее трусики вниз до колен, при этом хищно улыбаясь.
— Да, милая. Завтра я расскажу тебе все, что ты захочешь узнать.
— Хорошо.
Дэмиан стянул ее трусики и приподнял бровь.
— Черное кружево?
— Там, где я их купила, есть еще очень много всего интересного.
— Черт возьми, не могу дождаться.
Лили не смогла ничего ответить. Он уже опустил голову между ее бедер. Дэмиан обладал удивительным талантом — виртуозно ласкал языком, чем сводил Лили с ума каждый раз, когда его губы касались ее киски. И этот раз не был исключением. Быстрым и властным движением языка он раздвинул нежные губки ее киски и попробовал влагу, собравшуюся у входа. Лили чувствовала, как ее плоть пытается сжать его язык при каждом погружении. Она попыталась сомкнуть ноги вокруг его головы, желая увеличить трение на клиторе, но Дэмиан удерживал ее бедра раздвинутыми.
— Черт, как хорошо, — простонала Лили.
Глубокий смех Дэмиана прокатился по всему ее телу. Вибрации от его смеха щекотали чувствительную плоть, когда он покусывал и ласкал ее складки. Она раздвинула ноги шире, чтобы видеть, что он делает. Опираясь руками на край кровати, Лили приподнялась так, чтобы наблюдать, как Дэмиан наслаждается ею. Его губы были в ее соках, и она могла чувствовать витающий в воздухе запах секса. Дэмиан посмотрел на нее снизу верх своими синевато-стальным глазами. Изогнув уголки губ в греховной улыбке, он провел языком линию вдоль ее щели прямо к клитору.