По просьбе Шивы к ним присоединился Врака. Парватешвара сопровождал тысячник Прасенаджит. Врака неохотно покинул полк, с которым практиковался в стрельбе всю прошлую неделю. Тем не менее, быть призванным Нилакантхой, чтобы обсудить его новую идею, было большой честью для Враки. И он не остался разочарованным.
— Я все это время раздумывал, — сказал Шива. — Нам непременно надо придумать нечто наподобие тарана, чтобы взломать центр их войска. Я уверен, полководец Чандраванши поставит в центре своих лучших, настоящих воинов. Пока они не будут повержены, наша победа под угрозой.
— Все верно, — поддержал его Парватешвар. — Это будут опытные и дисциплинированные воины, хорошо вооруженные и носящие отличные доспехи. Они и под градом наших стрел не сломают боевых порядков.
— Как я понимаю, один из ваших механизмов, который помог бы нам в этом, мы не сможем доставить к месту битвы?
— Нет, мой Господь, не сможем, — ответил Врака.
— Тогда нам надо создать человеческий таран!
— Давай, рассказывай, что ты придумал, — сказал Парватешвар, приготовившийся внимательно выслушать Шиву.
— Скажем, мы строим воинов квадратом, двадцать на двадцать человек, — начал Шива. — Каждый воин щитом прикрывает свою левую половину тела и правую половину тела воина, стоящего рядом, слева от него.
— Это позволит им удобно держать копья, просунутыми между щитами, — Парватешвар, опытный полководец, тот час представил преимущества предлагаемого построения.
— Да, это так, — сказал Шива. — Это будет первая шеренга. Идущие позади них своими щитами образуют подобие крыши. Черепаха! Такой строй будет очень похож на черепаху! Щиты спереди, сверху и с боков, защитят наших воинов, как панцирь защищает черепаху, враги не доберутся до них, а они, в то время, смогут наносить удары копьями.
— А в передней шеренге необходимо поставить самых могучих и одновременно опытных людей, которые будут задавать «черепахе» темп и направление, — предложил Прасенаджит.
— Нет, — возразил Парватешвар. — Самых опытных надо ставить по бокам и сзади! Они удержат весь строй в случае, если кто-то дрогнет. Такое построение будет иметь смысл, только если все будут действовать слаженно, как один.
— Все правильно, — улыбнулся проницательному Парватешвару Шива. — А что, если вместо обычных копий они будут вооружены вот этим?
Шива продемонстрировал спутникам оружие, которое придумал он, а создали мастера-оружейники. Парватешвар поразился, как одновременно просто и великолепно выглядела эта вещь. Древко было как у любого другого копья, но наконечник… Мало того, что он был непривычно широким, так по бокам от него находились еще два острия. Удар таким оружием наносил тройной урон, как будто три копья поражали одну цель.
— Великолепно! Шива, это великолепно! — восхищался Парватешвар. — Ты придумал этому какое-нибудь название?
— Я назвал его тришула!
— Прасанджит! — скомандовал Парватешвар. — Ты займешься созданием таких отрядов. Я выделю тебе две тысячи человек, подготовь из них пять «черепах»!
— Как прикажешь, мой господин! — Прасанджит сделал головой короткий поклон.
Взгляд Парватешвара, направленный на Шиву, выражал уважение, и даже почтение. Идеи Нилакантхи казались ему блестящими. Многое для полководца значило то, что Шива, несмотря на свое глубокое личное горе, тем не менее, занимался подготовкой к возможной войне. Возможно, что все эти истории про Господа Нилакантху, были правдой. Может быть он действительно тот, кто завершит деяния Господа Рамы. Полководец искренне наделся, что Шива не заставит его испытать разочарование.
Шива сидел в императорском зале собраний, рядом с ним были сам Дакша и Парватешвар. Немного поодаль от них расположились два самых прославленных тысячника Ариштанеми — Видьюнмали и Майяшрени. Перед Шивой стоял человек, чьи выпуклые мышцы говорили об огромной силе. Его когда-то гордое лицо сейчас выражало смирение и покорность. Почтительно сложив руки, он сказал:
— Дай мне шанс, о мой Господь! — попросил Драпаку. — Если закон был изменен, то почему мы не можем сражаться?
Драпаку был тем человеком, слепой отец которого благословил Шиву в Котдвааре. Пока болезнь не ослепила его отца, а жену, носившего их ребенка, не свела в могилу, он служил в армии Мелухи тысячником. После несчастья его вместе с отцом объявили викармой.
— Как поживает твой отец? — заботливо спросил Шива.
— У него все хорошо, мой Господь, — заверил Драпаку. — Но он отречется от меня, если я не приму участия в дхармаюдхе!