Гувер имел обыкновение выражаться двусмысленно, отдавая приказания. Однажды на одном из донесений он начеркал: “Watch the borders!”[7], так как на этом документе были оставлены слишком узкие поля и ему негде было делать пометки, а несколько недель спустя он узнал, что сотни агентов ФБР патрулируют границы США с Мексикой и Канадой, пытаясь защитить страну неизвестно от чего. Вспомнив об этом, он откашлялся и добавил:
— Я должен быть в курсе всех деталей этого грязного сговора; эти сведения могут нам пригодиться. Вы хорошо поработали, Киркпатрик. Продолжайте в том же духе. — Он посмотрел ему прямо в глаза. Гувер знал, что такие знаки внимания со стороны директора ФБР имеют большое значение для его подчиненных; он был умным руководителем.
— Что-нибудь еще?
Киркпатрик закрыл папку с документами.
— Наш осведомитель в Голливуде передал нашим агентам, что у сенатора Кеннеди роман с Мэрилин Монро.
— Я думал, у него сейчас другая любовница, — сказал Гувер.
Киркпатрик покраснел.
— Здесь целый список женщин… Вообще-то за ним трудно уследить, он слишком часто меняет любовниц. Наш осведомитель — известный эстрадный певец — считает, что у них это довольно серьезно, поэтому я и упомянул об этом.
— Вы поступили правильно. — Гувер мрачно уставился на поверхность своего пустого стола. Обычно ему доставляло удовольствие слушать передаваемые его агентами сплетни о любовных увлечениях состоятельных людей, знаменитостей и влиятельных политиков, но он питал слабость к Мэрилин Монро, и ему грустно было думать, что она, как самая обычная потаскушка, связалась с таким развратником, как Джек Кеннеди. — Раньше такого не случалось, — сказал он. — Такие люди, как Луи Майер, умели приструнить своих актрис. — Он вздохнул. — Думаю, этого давно следовало ожидать. На мой взгляд, “Зуд седьмого года” — настоящая порнуха, что бы там ни писали кинокритики. А “Автобусная остановка”, говорят, еще хуже.
— Вам понравился фильм “Как выйти замуж за миллионера”, господин директор, — мягко заметил Толсон.
— Правильно. Этот фильм можно смотреть всей семьей. Сначала она соглашается сниматься во всяких декадентских фильмах, следующий шаг — она выходит замуж за члена коммунистической партии, а теперь она еще и изменяет мужу с Джеком Кеннеди. Все идет как по плану, все четко. Распад личности в наиболее коварной форме.
Гувер поднялся из-за стола — редкая честь — и пожал Киркпатрику руку. Он гордился своим рукопожатием, крепким и твердым. Он считал, что по рукопожатию человека можно определить его достоинства и недостатки, и он еще никогда не ошибался. Однажды, перед войной, на приеме он познакомился с Элджером Хиссом — у того была влажная, вялая рука; и он ничуть не удивился, когда узнал, что Хисс — предатель.
— Поручите это дело самым толковым из ваших людей, — приказал он.
Гувер перехватил выражение неуверенности на лице Киркпатрика.
— Может быть, вам кажется, Киркпатрик, — начал он, — что негоже нам устанавливать наблюдение за личной жизнью таких людей, как мисс Монро и сенатор Кеннеди. Что гораздо важнее бороться с подрывной деятельностью и преступностью. Это не так. От подобной информации может зависеть национальная безопасность. Когда имеешь полную картину — а я ее имею, — все встает на свои места. Тогда начинаешь понимать, что поступки Мэрилин Монро касаются не только ее лично, отнюдь нет. Оки… — он сделал паузу, как актер на сцене, словно подбирая нужное слово, — имеют последствия для многих . Ее поступки не проходят бесследно. Всю информацию докладывайте непосредственно мне. Вы свободны.
Киркпатрик кивнул и вышел из кабинета, тихо прикрыв за собой дверь.
— Печальный случай, — произнес Толсон, когда Гувер снова занял свое место за столом.
— Да уж, — согласился Гувер, однако настроение у него улучшилось. Информация о сексуальных похождениях Джека Кеннеди — не такая уж надежная страховка от нападок в будущем, если Кеннеди станет президентом, но вот связь сенатора Соединенных Штатов с мафией, зафиксированная в документах, — это уже серьезно!
“Конечно, связь Кеннеди с Мэрилин Монро вряд ли можно расценивать как пустячный грешок”, — сказал он себе. В душе он ликовал: похоже, Джек Кеннеди нарывается на публичный скандал, как в свое время его отец с Глорией Свенсон.
Он сжал руки и улыбнулся Толсону.
— Что у нас там дальше, Клайд? — поинтересовался он.
14
Я люблю Лондон. Мне всегда казалось, что, живя в этом городе, я был бы счастлив. Поэтому в самом начале своей карьеры я открыл там филиал моей компании. Я всегда говорил Джо Кеннеди: единственное, в чем я ему завидую, так это в том, что он был послом США в Великобритании.
“Больше всего в жизни хотел бы я стать послом в Великобритании”, — признался я ему однажды за обедом в ресторане “Ле Павильон”; он тогда еще был в хороших отношениях с его владельцем в Сеуле.
“Да брось ты, Дэйвид, — ответил он. — Ты истратишь кучу денег, и госдепартамент не будет считаться с твоим мнением”.
Тем не менее с годами это желание стало неотъемлемой частью моей жизни. И оно вовсе не казалось мне неосуществимой мечтой, ведь по традиции любой состоятельный человек, если он был другом президента, мог стать послом США в Великобритании. Каждый раз, проезжая по Гросвенор-сквер, я смотрел на американское посольство с таким чувством, будто в один прекрасный день я стану хозяином этого здания.
Я был удивлен, увидев в баре гостиницы “Коннот” Бадди Адлера, — кинодеятели обычно останавливаются в “Клариджезе” или “Дорчестере”. Он помахал мне рукой, Я подошел и сел рядом с ним.
Несколько минут мы болтали, обмениваясь голливудскими сплетнями, потом я спросил у него про Мэрилин. Мне удалось прочитать о ней лишь то, что в день ее приезда в снятом для нее доме состоялась ужасная пресс-конференция, на которой журналисты просто истерзали ее. “Большая ошибка со стороны Оливье или Милтона Грина”, — подумал я. Чары Мэрилин явно не подействовали на британских журналистов — возможно, потому, что она пренебрегла предостережениями Оливье, выйдя к журналистам почти через два часа после назначенного времени. Когда Пол Тэнди спросил ее, какая из симфоний Бетховена ей нравится больше всего, она вспылила, а вскоре и вообще расплакалась и выбежала из комнаты.
Все это было печально, однако к фильму не имело никакого отношения. Я с удовольствием потягивал мартини.
— Как проходят съемки “Принца и хористки”? — спросил я.
Бадди закатил глаза.
7
Здесь: “Оставляйте поля!”