Зайдя внутрь ближайшего здания, которое пафосно называлось «Крыло Ангела», я поозирался по сторонам, не зная, как следует себя вести. В таких вот местах раньше я бывал только во время облавы, всех мордой в пол, а потом сортировка. Никакой жалости или иных чувств я не испытывал, большая часть посетителей была иными или же никчемными отбросами, к которым не испытываешь никаких чувств. Все по-настоящему нуждающиеся или попавшие в трудную ситуацию у нас столовались при госпиталях или церквях, при желании получая там же образование и трудоустройство. Ну вот, а теперь я среди этих самых отбросов, падать не только больно, но еще и унизительно. Начинаешь задумываться, переосмысливать все, немного жалеть себя, конечно, как же без этого, ну и жутко злиться. Мне казалось, что моя ярость скоро станет видимой, настолько сейчас я был зол на все и всех.
Немного постояв в тесном тамбуре, где ко мне никто так и не подошел, даже больше — никаких указателей не было, даже стрелочки не нарисованы, я решил пройти внутрь большого помещения, которое походило на большую столовую. Ночлежкой, конечно, тут и не пахло, но запахи еды, донесшиеся до меня, завели протесты желудка на полную мощность. Я подошел к стойке, где скучал невысокий парень, с неприязнью глядя на мужчин и женщин, занявшие все свободные места.
— Чего тебе? — перевел он на меня скучающий взгляд и поморщился. Ну вот не надо. Выгляжу я может и не богато, но чисто и довольно цивильно, а уж запах точно нормальный.
— Салат с белорусскими креветками! — я наклонил голову, изучая его. Высокий паренек худощавого телосложения. Даже тощего. Мышцы не развиты, шея тонкая. Такого переломить дело даже не двух секунд, а просто плевка. — Как будто у тебя тут выбор большой. Говори, что есть.
— Суп, каша и чай. Может тебе еще меню предоставить и шеф-повара позвать? — рассмеялся он, не сдвинувшись с места, но немного подобравшись, всматриваясь в мое лицо. — Лицо у тебя какое-то знакомое.
— Можешь и позвать. Только результат нашего с ним разговора вам обоим не понравится. — Я сделал выразительную паузу. Пускай сам додумывает, где меня видел и что я могу с ним сделать. — Сколько стоит озвученное? — Не стал я мучить парня, который действительно напрягал мозг, перебирая всех, на кого я мог быть похож. Он же мог и реально вспомнить, и сопоставить некоторые вещи, если увлекается новостями о пропавших наследниках. Так что лучше не перегибать палку. Также я прекрасно понимал, что даже в таких вот ночлежках есть своя стоимость предложенных услуг. Меньше, да. Порой просто работа, но бесплатно никто ничего делать никогда не будет.
— Два часа работы на заднем дворе. Вечером после закрытия. — Он брякнул передо мной подносом, на котором уже стояла вполне приличная на вид еда. — И если ты думаешь, что я тебя не запомню, то глубоко ошибаешься. Сбежишь и никогда больше тут крошки хлеба не получишь.
— Терпимо. — Я кивнул парню и расположился на единственном свободном месте радом с молодой девушкой и парнем лет двадцати. Расценки мне показались странными, но возможно таким образом они компенсируют отсутствие нанятых рабочих.
— Новенький? — девушка тут же обратилась ко мне, пристально разглядывая мое лицо.
Сама она была вполне обычная, ничем не примечательная. Единственное, что волосы довольно густые и шелковистые сразу привлекли внимание. Хоть они и были спрятаны под грязной вязаной шапкой, но от меня не укрылась эта неестественность. Чтобы держать волосы в подобном состоянии нужно куда больше, нежели регулярное мытье с обычным хозяйственным мылом. Дьявол кроется в мелочах, которые неопытный взгляд бы и пропустил. Сам неоднократно гонял зарвавшуюся молодежь, которая разгильдяйски махала руками, мол итак сойдет. Интересно, кого она здесь ищет, что вынюхивает, и, главное, на кого работает? Если обычная торговка наркотиками или помощница сутенера, то ладно, но ведь есть варианты гораздо хуже.