— Я предлагать мир. Поехать с нами. Мы не ждать регенерация. Она наступить потом. Мы тебя убить, если ты не ехать с нами. Моргни один глаз, если «да».
Вопрос был задан так, что я не понял: если я моргну одним глазом (слава богу, это я мог сделать), то я подтвержу моё желание получить пулю в голову или соглашусь проехать с ним к боссу якудза — к оябуну, как я понял?
Что же, как бы мне не хотелось умирать (раз уж есть возможность выжить), я рискнул — моргнул левым глазом.
Вышли ещё два якудза — водитель и «пассажир» слева.
Они затащили меня на задние сиденья. Хорошо, что не в багажник. Хотя уверен, что и там очень комфортно, особенно когда ты чувствуешь, что твои конечности «напоминают» плавленый неподвижный сыр.
— Глотать, — сказал якудза. Мужчина закинул мне в рот жёлтую капсулу, залил водой синеватого цвета и добавил: — Капсула снимать кибернетический некроз.
Говорить, что у меня не было выбора, — думаю, и так ясно, что я стал марионеткой в руках японского кукловода.
Глотнуть капсулу, между прочим, тоже удалось с трудом… только огромное количество воды помогло протолкнуть её в пищевод.
Практически сразу я пришёл «в себя».
Боже, как это приятно — не чувствовать сжатий, двигаться, разговаривать.
— Спасибо! — улыбнулся я.
Понимаю, что это они́ сделали, но то, что я пережил, само вызвало это слово.
Я сделал глубокий вдох… выдох — улыбка продолжала «украшать» моё румяное личико, будто я алкаш, встретивший мага на утро после пьянки, который избавил меня от стадии похмелья и сразу наколдовал хорошее самочувствие.
И снова первая мысль после восстановления прежних сил — телепортироваться куда-нибудь подальше от этой машины.
Но что, если у них есть и другие пушки, которые вылезут хрен пойми откуда, и я труп, потому что второго шанса такие ребята не дадут, как мне кажется?
Я не стал рисковать.
Мы спустились по серпантину в ту самую бухту. Там нас ждала яхта.
Никто меня не трогал, не заламывал — все были вежливыми. Я до сих пор не понимал: почему меня схватили и хотят доставить к оябуну?
Может, они решили, что я слишком круто убил других якудза?
Ладно, в жопу эти мысли. Нужно реально настроиться, как это говорил Аш, и почувствовать сердцем: что, мать твою, сейчас происходит?
В небольшой медитации, которую я попытался провести, мне помог божественный вид на гору Фудзи. Если учесть, что Ризруид говорил про изменения по всему миру, то Фудзияма казался, как по мне, нетронутым стратовулканом. Может, в силу своей священности, а может, просто не дошли ещё лапы рептов.
Если бы я был рептом, то не трогал бы это сокровище только потому, что видят мои глаза в данный момент: закат солнца так сладко улёгся за вулканом, что Фудзияма будто бы природной трапецией освещал яхту своей серебристой тенью.
«Освещал» и «тенью» — вот поэтому я и не описываю, ибо моё описание такое, каким его вижу я. И если я вижу закат, освещающий западную часть вулкана, то его восточная часть, в виде трапеции, отдаёт трапециевидной тёмно-синей тенью, которая, можно сказать, за сто километров от меня превращается в серебристую тень.
Возвращаясь к моей медитации, я так и не смог почувствовать сердцем — какого хера я здесь забыл. Ну бывает, ничего не поделаешь.
Мы «припарковали» яхту, я даже не знаю где именно, но точно в Токийском заливе.
— А это что такое? — указал я пальцем на двадцатиметровые железокаменные стены, которые в ночи, а у нас уже стемнело, светились синим и зелёным неоном. Видок ещё тот. Не хватало только красного лазера и нескольких тысяч джедаев, чтобы устроить «японскую киберпанковскую шаурму».
— Это стена.
Всё.
Это всё, что сказал мне якудза.
Я понимаю, что лаконичность — это здорово и прекрасно, но…
— Ты случайно не ответвлённый потомок царя Леонида? — спросил я.
Якудза не подал никаких физических изменений на лице.
— Пожалуйста, мы ехать дом. Мой босс рад Вас узнать.
Если не убили тогда, то не могут же привезти к оябуну, чтобы тот лично меня убил, правда же?
Или могут?
Опять грёбаные мысли. Я даже не заметил, как мы уже тронулись. И снова я сидел точно в таком же брабусе со всеми наворотами и смотрел на огромный порт.
Какими бы якудза не были «преступными преступниками», но машины они выбирали, не побоюсь этого слова, наишикарнейшие.
Порт находился с внешней стороны стен.
Мы как раз должны были въехать в город за стеной, но перед самым въездом я почувствовал, будто всё отключилось — все устройства, которые могли хоть как-то меня задержать, вырубились.