Она повертела головой, оглядываясь. Никого не видно. Преследователь, кем бы он ни был, отстал. Тем лучше.
Может, это был Носатов с его манией прибить каждого вампира. А может, кто-то и пострашнее сумасшедшего доктора.
Рита услышала внизу чьи-то шаги. Это вышла на прогулку с собакой девушка. В животе заурчало. Может, это как раз ее ужин? Все равно больше никого нет.
Она только немного выпьет, не всю. Девушка ей не сделала ничего плохого, заботится о своем любимце. Просто несколько глотков крови.
Рита ловко спустилась по водосточной трубе, стараясь не привлекать внимание и медленно пошла следом за хозяйкой с овчаркой. Собак Рита не боялась, даже любила, поэтому испытывала к ее владелице самые теплые чувства, которые способен хищник испытывать к своей еде.
Девушка завернула в парк. Собака обнюхивала каждый куст. Вот оно. Здесь никто ничего не увидит.
Рита стала быстро подходить к незнакомке, намереваясь наконец-то поужинать. Но как только она приблизилась слишком близко, собака, до того спокойно гуляющая и не замечающая ничего вокруг, вдруг ломанулась на нее с лаем.
Ритка ошарашенно отступила назад, взвизгнула.
— Простите, она не любит чужаков, — пробормотала девушка, оттаскивая беснующуюся собаку от Риты. Слюнявые, почти что покрытые белой пеной, челюсти щелкали почти у самого Ритиного лица. — Фу! Лиза, фу! Вы подошли слишком близко, извините.
Шарова поняла, что и пытаться не стоит сожрать эту девушку.
— Ничего, это вы меня простите, — пробормотала Рита, быстро отступая в тень деревьев, а потом срываясь прочь.
Вот ведь напасть! Жрать ей захотелось теперь еще сильнее. От испуга, наверное.
И в этом районе нельзя никого искать на ужин, потому что девчонка с собакой может вспомнить ее лицо. Придется Рите еще покружить по городу, чтобы найти достойный ужин.
Когда она направилась по пустой улице куда-то в сторону центра, ей снова показалось, что кто-то смотрит, следит за ней. Рита покрутила головой. Но преследователь был слишком скрытен и не показывал себя. Придется снова отрываться. Не может же она прямо при нем напасть на кого-нибудь. Даже с учетом того, что убивать Рита не хотела, ей надо было немного свежей крови, и только.
6
— Вася, ты почему так долго? — мама стояла в коридоре, завернутая в потрепанный халат.
Василиса привязала собаку к дверной ручке и стянула с себя шапку.
— Да прошлись с Лизой. Ждала, пока она дела все сделает, — ответила Кравцова. Не будет же она говорить матери, что собака напала на какую-то девчонку, шатающуюся по парку. Зачем родительницу лишний раз беспокоить.
— Ты сама говорила, что в городе маньяк орудует. И по ночам на одиночек нападает, — мама продолжала сверлить Василису взглядом. — А потом берешь и делаешь то, от чего предостерегаешь других. Ходишь ночью по улице.
— Мам, — Василиса подошла к матери, приобняла и чмокнула ее в щеку. — Я же с Лизой, что может со мной случиться. Она ведь у нас охранница.
— Старая уже охранница-то. Вон, до утра дотерпеть не может, — буркнула мама, немного оттаивая. — Мой ей лапы и спать давай. А то опять завтра не выспишься. Будешь с синяками под глазами ходить. Всех мужиков распугаешь.
Вася только усмехнулась. Какие мужики, когда она вся погружена в расследование. Она даже с собакой смогла только в ночи выйти, потому что с работы вернулась полчаса назад. Потому что в бумажках зарылась так, что ее саму видно за ними не было, что уж говорить о синяках под ее глазами.
— Хорошо, хорошо, — согласилась девушка, не собираясь спорить с родительницей.
— Ты только и делаешь, что соглашаешься. Только ни с кем не гуляешь, все в работе своей. Так одна и будешь до конца жизни. И я внуков не дождусь, наверное.
— Мам, не начинай, — грозно предупредила Кравцова. Эти разговоры, как пожары летом, вспыхивали в самый неожиданный момент и долго не могли потухнуть.
Для мамы замужество и дети были больной темой на протяжении последних лет семи. Как двадцать Василисе стукнуло, так и началось.
— Что не начинай, — обиделась сразу мама. — Ты только и делаешь, что маньяков ловишь. Лучше бы ты так женихов ловила! Кто тебе стакан воды в старости принесет? Маньяк твой?
— Надеюсь, что нет, — усмехнулась Василиса, протирая Лизе лапы.
Собака терпеливо выносила экзекуции, которые терпеть не могла. Но так уж приучил ее покойный Игнат Романович, Васин отец. Погиб пять лет назад в перестрелке, тоже в милиции работал. Вася ради него и пошла следователем. Хотела продолжить отцовское дело.