Чкалов хорошо, честно, надежно делал свое дело заводского испытателя и не мог, конечно, не «поглядывать на небеса», не мог не тянуться к горизонту, хотя всем известно, что главное свойство этой совершенно условной линии — всегда притягивать человека и никогда не даваться ему в руки…
Чкалов летал в небе заводского аэродрома, но ему было дело до всего бескрайнего, неоглядного, беспокойного неба.
Почему?
Потому что он таким родился: азартным, жадным на полеты, летчиком-деятелем, а не ремесленником воздушно-транспортного цеха.
Вот еще одно документальное и довольно неожиданное свидетельство чкаловской тяги к большому небу.
Главное управление Гражданского воздушного флота выдало ему, военному летчику-истребителю, 10 июня 1933 года пилотское свидетельство № 273. В частности, из этого документа следует: «Командир корабля 2-го класса. Разрешено совершать полеты с пассажирами, грузом и почтой на „П-1“, „П-5“, „У-2“… Налет (до 1931 г.) — 1500 часов». Это было очень большое доверие. Позже он получил пилотское свидетельство первого, а затем и международного класса…
Определенно, Чкалов думал о перелетах, думал давно и постоянно.
18 августа 1933 года состоялось первое празднование Дня Воздушного Флота СССР.
В 1933 году Антуан де Сент-Экзюпери высказал такую мысль:
«Вероятно, главное — это не только великая радость нашего ремесла и не только связанные с нашим ремеслом невзгоды: главное — тот взгляд на жизнь, до которого возвышают эти радости и невзгоды».
И в том же году некий безвестный автор популярной авиационной книжицы самоуверенно заявил:
«Прошли героические времена авиации!»
Теперь-то мы точно знаем: героические времена авиации только еще приближались; пожалуй, даже не так: приближались самые героические времена авиации! Они были рядом. И никому не дано было предсказать, учуять, кто в ближайшие годы завоюет пальму первенства, кто будет увенчан не фигуральным, а самым настоящим колючим, зеленым лавровым венком, а над кем зазвучит траурный марш.
1934 год. Построен самый большой воздушный корабль из всех, виденных до той поры, — «Максим Горький». Восемь двигателей, по 840 лошадиных сил каждый, несли сорокадвухтонную громадину по небу. Восемьдесят два пассажира размещались в просторной кабине. На борту корабля находилась типография, киноустановка, мощные репродукторы, новейшее радиооборудование, автопилот, внутренняя телефонная станция на шестнадцать номеров. «Максим Горький» предназначался для агитационных полетов, и «голос неба» звучал при высоте полета тысяча метров в радиусе 12 километров.
Максимальная скорость самолета достигала 280 километров в час, по тем временам это была немалая скорость. (Доживший до наших дней пассажирско-транспортный «ЛИ-2» летает не быстрее).
1 мая 1934 года Чкалов пронесся над Красной площадью на истребителе «И-16» — самом быстроходном к тому времени боевом самолете изо всех когда-либо пролетавших над Москвой.
18 августа на Тушинском аэродроме столицы состоялся воздушный праздник. Высочайшее мастерство пилотажа продемонстрировали в этот день В. Коккинаки, С. Супрун, В. Степанчонок.
М. Алексеев произвел на глазах тысяч зрителей посадку непосредственно со штопора. Это была чкаловская школа!
В том году правительство установило высшую степень отличия в стране — звание Герой Советского Союза. Первыми Героями СССР стали семь летчиков, спасших экипаж затонувшего во льдах Арктики «Челюскина».
В 1934 году близ города Гжатска родился мальчик Юра — Юрий Алексеевич Гагарин. Тогда будущее его было еще в тумане. Но через двадцать семь лет он вознесся над изумленным миром и поднял мечту Чкалова — без посадки облететь «шарик» — на вполне реальную космическую орбиту…
Нет, не прошли героические времена авиации. Не прошли!
Отдельно и особо об истребителе «И-16».
Но прежде я, автор, Анатолий Маркуша, 1921 года рождения, начавший летать в 1938 году, позволю себе вступить в повествование от первого лица.
По какому праву? Отвечаю: по праву наследника.
К сожалению, мне не выпала честь быть ведомым Валерия Павловича (да и не могла выпасть по возрасту), и личные мои воспоминания о двух встречах (это были мимолетные встречи в аэроклубе) не дают сколько-нибудь существенного материала для публикации, но на летное поле меня, как почти всех моих товарищей, привел Чкалов, точнее, образ Чкалова, бесстрашного истребителя, обаятельного человека, подлинного героя нашего времени. И выбор военной летной школы определил Чкалов — конечно, истребительная, конечно, Борисоглебская, та самая, которую он закончил в числе первых сорока семи курсантов. И все дальнейшие, почти двадцать лет жизни, прошли под знаком Чкалова.